Мария Метлицкая - Мандариновый лес

Иногда сталкивались в коридоре.

– Натка! Опять ты здесь? Гоню тебя домой, гоню, ты все равно… – Он безнадежно махал рукой. – Поезжай, отоспись по-нормальному! А не на этом колченогом пенсионере, – он кивал на диванчик в кабинете. – Поела бы по-человечески, помылась! Тебе эта каша еще не осточертела?

– У меня все хорошо, – опустив глаза, бормотала она. – Мне очень, очень удобно! И на диване мне очень удобно, спасибо тебе, Вадик, огромное! И пшенная каша мне очень нравится, даже остывшая! Нет, правда, что ты смеешься? Отличная каша у вас в больнице!

Боялась, что выгонит, отнимет ключ от кабинета и выгонит.

Но нет, не выгнал. Наоборот, позвал в свой кабинет – поговорить.

На ватных ногах Наташа плелась за Вадимом.

Оказалось, все хо-ро-шо.

– Завтра Сашу переводят в палату. В палату, Наташа! Кстати, палата отдельная, вы там будете только вдвоем! И да, еще я распорядился, чтобы тебе там поставили койку. В общем, Наташка, – он улыбнулся, – блат – великое дело.

– Вадик, – тихо ответила она, голос сел от волнения. – Вадим! Вадим Владимирович! Если бы вы знали, как я вам благодарна!

– Ого! – расхохотался он. – С этой минуты мы с тобой на «вы», Наташка? Тогда как твое отчество?

Завтра. Завтра они будут вместе. Каждую минуту, каждую секунду, утром, днем и ночью. Она будет кормить его с ложки, заваривать его любимый чай с лимоном, в котором непременно надо размешать две чайные ложки варенья, конечно, лучше вишневого. Кстати, осталось ли оно, это вишневое?

Вадим прав, сегодня она поедет домой. Сходит в душ, сварит пельмени и съест огромную порцию, целую пачку, с маслом и уксусом, и на все наплевать. Как она хочет пельменей! А наевшись до отвала, до неприличия, бухнется в кровать. И спать будет крепко-прекрепко, как раньше, до всего, что с ними случилось.

А утром чуть свет поднимется, выпьет крепкого кофе – не растворимого, а настоящего, свежесваренного, – накрасит глаза и чуть-чуть губы, наденет свое лучшее платье – кстати, какое, надо подумать, – хотя под халатом все равно его будет не видно, и тем не менее. Непременно наденет сережки, любимые и единственные, с голубым сапфиром – конечно, искусственным, но очень идущим к ее светлым глазам. Духи будут лишними – больница, не принято. Возьмет с собой смену вещей, своих и сына, и разумеется, книги – Саша сказал, что скучает по книгами. Нет, самому читать еще сложно, она будет читать ему вслух его любимых Диккенса, Джека Лондона, фантаста Беляева.

Да, самое главное – не забыть про вишневое варенье и по дороге купить лимоны. Сейчас их навалом, завезли из Марокко.

Ой, хорошо, что сообразила: она испечет его любимый пирог, самый простой, ничего сложного – песочное тесто, маргарин в морозилке есть всегда, – корж, варенье, а сверху подмороженная, натертая на терке крошка. Сашенька так и называет этот пирог – тертый. И варенье сгодится любое, молодец Танька, что настояла взять банки.

Дом. Их с сыном дом. Их гавань, их пристань, их убежище.

Как она соскучилась по нему, по своему дому! И как давно в нем не была.

Она открыла окна – надо проветрить. Походила по квартире, провела рукой по столу, по стенке – на ладони осталась пыль. Потрогала рукой мамин коврик.

Достала варенье – уф, слава богу, целая литровая банка вишневого. А для пирога сгодится крыжовенное, чуть засахаренное, не страшно. Вытащила из морозилки пачку маргарина, пусть чуть-чуть отойдет.

Пошла в душ и долго не могла вылезти из-под тугой, горячей струи. Счастье!

Волосы запахли яблоком. Шампунь «Зеленое яблоко» – ее любимый.

Пирог получился отменным: румяным, с хрустящей, словно орешки, тертой посыпкой.

В квартире запахло жильем – шампунем, пирогом, свежим воздухом.

Вспомнила про пельмени – ура, не пачка, а полпачки, но уже хорошо! Навернула, как и планировала, с маслом, уксусом и черным молотым перцем. Почувствовала, что слипаются глаза, и пошла в комнату.

Легла на диван сына – так ей было уютнее.

Перед тем, как выключить ночничок, посмотрела на картину. Мягкий желтоватый свет падал на холст и золотил раму.

И в эту минуту Наташа поняла, что надо делать.

Да, да, именно так! Именно так она и сделает! Все, как когда-то, как сто раз было рассказано, переговорено, придумано. Вадим наверняка ее отругает, и не просто отругает – даже страшно подумать, что он с ней сделает, потому что заведующий отделением. Здесь он точно не сдержится, несмотря на всякие там «Наташки» и «Натки», несмотря на долгие годы их дружбы. Несмотря на его слова «мы же давно с тобой породнились, Наташка»!