Марина Шиндяпина - Комната с видом на звезды

Я отключилась и взглянула на время. Было двадцать пять минут шестого, и задача начинала казаться невыполнимой. В голове роилась масса вопросов. Как можно забыть отдать флешку преподавателю? Как можно ее потерять? Как вообще можно так безответственно себя вести?

— Саш, все отменяется, труба зовет, — быстро обратилась я к совершенно сбитому с толка моим поведением Прокину и пошла в институт. Аппетитный запах от лавки дяди Сэма еще волновал ум и вкусовые рецепторы. Но судьба приготовила для меня иные лакомства.

Зайдя в здание университета, я подошла к вахте. Неподалеку бродил Анатолий Степанович со скучающим видом и извечно грустными глазами. Лицо Алевтины Дмитриевны, напротив, было суровым и мгновенно развеяло мои надежды на благополучный исход ситуации. Однако я все же отважилась.

— Здравствуйте! Вы не могли бы дать мне ключ от аудитории 15-Б? — на моем лице красовалось одно из самых милых и дружелюбных выражений, на которые только была способна человеческая мимика.

— Без преподавателя не дам, — отрезала вахтерша.

— Мне очень нужно, — я ненавидела эти моменты, когда приходилось что-то выпрашивать. Но если я хочу помочь подруге, придется идти на жертвы.

— Я там кошелек потеряла, в нем деньги и карточка со стипендией, — эта фраза должна была надавить на самое больное место старенькой сварливой вахтерши. Видимо, она и впрямь подействовала, ибо выражение лица Алевтины Дмитриевны чуть смягчилось. К тому же, на помощь внезапно пришел Анатолий Степанович, который узнал меня и, казалось, не переставал удивляться тому, насколько я предрасположена к различным нелепым ситуациям.

— Хватит тебе, Дмитриевна, — проговорил он. — Дай ключ девчонке, я ее знаю.

— Под твою ответственность, — косясь на охранника, сказала Алевтина Дмитриевна, но полезла за ключом.

— Большое спасибо! — воскликнула я, но по-настоящему благодарный взгляд достался Анатолию Степановичу. Он, явно не привыкший к хорошему отношению, слегка смутился и махнул рукой.

Получив ключ, я, сжимая его в одной руке, из другой не выпускала телефон, постоянно отмечая стремительно бегущие минуты. Было уже без двадцати шесть. Неумолимо приближался роковой для Насти временной рубеж. Впрочем, вряд ли Константин Александрович еще в институте. С чего вообще ему держать обещание, данное студентке? Если, конечно, более важные дела не задержали его здесь.

В стенах института, несмотря на вечерний час, еще бродили охочие до знаний студенты, на руках которых покоились внушительные тома книг. Оставляя будущих светил медицины за спиной, я добежала до 15-Б, но замок аудитории отворила не сразу, — тяжелая старая дверь поддавалась с трудом. Все же, в итоге мне удалось справиться с ней. Я оказалась внутри класса и принялась осматривать столы. Заглянув под парты, я обнаружила в конце аудитории белеющий предмет. Он казался довольно маленьким и вполне мог быть флешкой профессора. При ближайшем рассмотрении догадки о том, что это флешка, подтвердились. Однако нельзя исключать того, что ее хозяином является не Константин Александрович, а потому ликовать было рано.

Кое-как закрыв дверь, я побежала к кабинету профессора Одинцова. Он располагался этажом выше. Когда я поднималась туда, мои часы показывали сорок восемь минут шестого. Теперь до кабинета профессора оставалось всего несколько шагов, но подойти вплотную мне не удалось. Дверь распахнулась, и в коридор вышел Константин Александрович, держащий в руке свой объемный портфель. В полумраке коридора мне впервые удалось рассмотреть, что его волосы перемежаются седыми прядями гораздо сильнее, чем казалось раньше. Лицо профессора выглядело серьезным, но глаза как всегда смотрели располагающе и чуть насмешливо, что вечно вызывало во мне растерянность.

— Я думал, занятия у первокурсников закончились, — произнес он и принялся закрывать дверь своего кабинета, опустив на пол портфель, который приземлился с глухим стуком.

— Так и есть, — подтвердила я.

— У вас отменная пунктуальность, — продолжил Константин Александрович, мельком взглянув на наручные часы. — И неплохая скорость, прямо как у олимпийского бегуна.

— Мои лучшие качества, — не успевая отдышаться, заявила я. Наверняка со стороны это смотрелось довольно нелепо, и возникшая на лице профессора усмешка подтверждала это.

— А какие худшие? — поинтересовался Одинцов.

— Надеюсь, вы этого не узнаете, — отвечала я. — Вы уходите?

— Вообще-то я жду одну студентку, которая обещала вернуть мою флешку к вечеру, — сообщил профессор анатомии. — И если я жду вас, то утром вы выглядели иначе.