Николай Чергинец - А он не вернулся из боя

Фрейд предложил:

— А что, если нам на прииск привезти трупы этой парочки, которая украла алмазы и дезертировала, выложить их перед всеми и провести разъяснительно-профилактическую беседу?

— Я думаю, что это делать не стоит, — возразил Бровиков. — Их сколько? Шестьдесят-семьдесят, и даже если у них нет оружия, то есть кирки, лопаты, ломы и, как и положено пролетариату, булыжники любого размера и веса. Вы понимаете, к чему я клоню? Давайте лучше объявим им, что будем платить чуть больше, ну, а тем, кто найдет алмаз или слиток, оплата будет по отдельному специальному тарифу. Одновременно мы должны усилить контроль за работающими. Думаю, что надо определить чуть в стороне скрытые посты, чтобы отслеживать их поведение незаметно.

— Да, но у нас только один бинокль, и он у вас.

— Ничего, будем использовать его по очереди, а когда я поеду в город за паспортом или за продовольствием, попрошу шефа купить еще четыре-пять биноклей и пять-шесть раций. Связь у нас должна быть надежная. Она малозаметная, но действует на десять-двенадцать километров.

Все были согласны и, в принципе, довольны сегодняшним днем, разошлись. Андрей пришел в свой дом, умылся и, проходя мимо висевшего на стене зеркала, остановился. На него смотрел страшный, с огромной бородой человек, точнее, чудовище. Решил, что завтра же возьмет ножницы и максимально укоротит волосы на голове и лице. Наверняка каждый, кто смотрит на него, ломает голову, человек ли перед ним.

Андрей Бровиков был жив, но совершенно оторван от того, что происходило в мире, особенно на его Родине, вернее, на территории бывшего СССР — ранее составлявших его республик. Вполне естественно, что люди, проживающие теперь уже в независимых государствах, в первую очередь, ориентировались на Россию. А там, к сожалению, происходили революционные события. Однако в преддверии этих событий власть была в полной растерянности, но сама даже не ведала об этом.

4 февраля 1992 года народные депутаты РСФСР направили в Конституционный Суд запрос о конституционности указов Президента Б. Н. Ельцина от 23 августа 1991 года «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР», от 25 августа 1991 года «Об имуществе КПСС и Компартии РСФСР», от 6 ноября 1991 года «О деятельности КП РСФСР и КПСС». 23 февраля состоялась многотысячная демонстрация в Москве в честь Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота. Ельцин приказал разогнать демонстрацию. Эти действия привели к столкновениям. 14 марта в связи с отсутствием финансирования был приостановлен выход газеты «Правда».

В середине 1992 года Анатолий Чубайс развернул активнейшую деятельность по ваучерам, что привело к мгновенному обнищанию народа. Пройдет некоторое время, и все поймут, что ваучерная приватизация была не что иное, как мошенническая схема, позволившая ограбить всю страну. Так формировалась современная правящая группа, корпорация расхитителей и воров. Главной целью было создать дымовую завесу, чтобы легитимировать раздачу общенародной собственности бандитам от экономики.

Во многих республиках бывшего СССР творилась неразбериха. Но были и положительные моменты. В Беларуси, например, удалось избежать голода, успешно пресекались бандитские вылазки, самовольный захват предприятий, но все равно рабочие выходили на улицы, выступая против закрытия предприятий, требуя выплаты зарплаты, которую задерживали.

Воинам-интернационалистам стало сложнее найти работу. Большинство из тех, кто выбрал путь торговли, бизнес сделать так и не смогли. Чувство беспомощности, обиды охватило многих. Несладко было и семьям погибших и пропавших без вести, особенно оставшимся в одиночестве.

Вера Федоровна старалась себя все время чем-то занять, чтобы меньше думать о потере своих обоих взрослых сыновей. Она часто задерживалась на работе, чтобы меньше бывать дома, где оставалась совсем одна, только с фотографиями своих детей, которые висели в рамках на стенах, стояли на комоде. Иногда долгими вечерами она разговаривала с ними. Молча смотрела на фотографию Николая, где он в форме десантника, мужественный, красивый. Разве должен был такой погибнуть?! А сейчас два брата лежат рядом в белорусской земле.

Часто Вера Федоровна приезжала на северное кладбище, устраивалась на скамейке рядом с могилами детей и молча сидела. Потом брала чистую тряпочку, вытирала их лица и, казалось, слушала их, словно они ей, родной, самому близкому человеку, рассказывали о самом сокровенном, личном.