Другие машины тоже начинают сигналить и мигать фарами.
Я медленно отъезжаю, стараясь держаться с достоинством. Завтра все они узнают, что случилось с мамой. Завтра им всем будет стыдно.
По дороге домой сестра долдонит:
— Ну что там? Что за срочность? Случилось что-нибудь? Опять я виновата? Или Арни? О боже… что-то случилось с Арни.
Я закуриваю. Эллен опускает стекло и раз за разом натужно кашляет. Гоню на предельной скорости. Она ищет ремень безопасности.
— Моли Бога, чтобы у тебя была веская причина, Гилберт, потому что ты сломал мне судьбу. Ты разрушил всю мою жизнь.
Мы дома.
На крыльце доктор Гарви беседует с Эми и Ларри. Эллен бежит к ним:
— В чем дело? Что стряслось?
Из дома появляется Эми и уводит Эллен наверх.
Когда я подхожу к крыльцу, доктор Гарви уже заканчивает какие-то объяснения. Он обнимает Эми, обменивается рукопожатием с Ларри и протягивает мне пятерню.
— Ваша мать была доброй женщиной, Гилберт. — Я не отвечаю. Поскольку в правой руке у него свидетельство о смерти, каждый жмет ему левую руку. — Если смогу быть чем-нибудь полезен, обращайтесь.
Эллен ревет — якобы не в силах сдерживаться. Только когда мы ее успокоили, к ней вернулась связная речь.
Выхожу из туалета — она караулит под дверью.
— Гилберт, — всхлипывает Эллен, еле ворочая языком, — ты понимаешь, чем занимались мы с Бобби, правда ведь? Правда? В этом… в катафалке.
— Не вполне.
— Мы с ним… понимаешь… делали это, когда мама… когда она… когда…
Смотрю на ее припухшие глаза и дрожащие губы.
— Ты же не знала, — тихо говорю я. — Откуда тебе было знать?
— Но…
— Не надо, Эллен. Не надо.
Пытаюсь ее обнять. Получается неуклюже, но, во всяком случае, я стараюсь.
Мы возвращаемся в мамину комнату. Эллен обрушивает на меня град вопросов:
— Она страдала?
— Не похоже.
— Ей было страшно?
— Вряд ли.
— У нее… у нее… у нее…
Отвечаю на все вопросы. Эми приносит флакон духов и принимается опрыскивать маму. Дженис просит:
— Не переусердствуй. — И начинает набирать номер «скорой».
— Положи трубку, Дженис! Положи трубку! — кричу я.
На миг она замирает, смотрит на меня, как на глумливого шута, и продолжает набор.
— Отойди от телефона! — ору ей. — Я еще не готов ее… э-э-э… отпустить.
Дженис мягко убеждает:
— Пора, Гилберт.
— Я не готов смотреть, как они будут к ней прикасаться, как будут выносить из дома, ясно?
— Но ведь…
— Что они сейчас сделают? Оставят ее лежать до утра голой под казенной простыней в каком-то холодном чулане. Доктор Гарви подписал свидетельство. Я хочу подождать до утра.
Дженис опускает трубку.
— Скажи Эми: пусть прекратит обливать ее духами. Пусть хотя бы прекратит обливать ее духами.
Эми опускает флакон.
Дженис говорит:
— Позвонить надо будет затемно. Я не хочу, чтобы у дома собирались толпы.
— Вот-вот, — поддакивает Эллен. — Мама и сама не захотела бы видеть здесь толпы.
Эми решает, что звонить целесообразно через час-другой.
— Мне просто требуется время, чтобы свыкнуться с мыслью об уходе мамы, — говорю я. — У меня до сих пор в голове не укладывается, понимаете?
Мы с сестрами сидим молча. Долго смотрим на маму; в конце концов Эми просит меня привести Ларри и Арни.
— Без меня не звоните, — говорю я, выходя из комнаты.
Нахожу Арни внизу — сидит в мамином кресле; говорю: «Привет, друг», а он в ответ: «Ага», и я передаю ему просьбу сестры:
— Эми зовет тебя наверх, пошли?
— Пошли. — Идет мимо меня и топает вверх по лестнице.
Нахожу Ларри в подвале — он разбирает Такеровы опорные балки.
— Ларри, прекрати.
— Что здесь такое? Что за деревяшки? Что это?
— Под ней проседал пол. Мы не знали, что еще можно сделать.
— Но ведь здесь… именно здесь…
— Я помню.
Ларри пинает балки, бьет кулаком по верхним доскам:
— Ненавижу этот дом. Ненавижу.
— Имеешь право.
— Я уезжаю. Договорились? Сажусь в машину и уезжаю. Не могу здесь находиться. Не могу здесь торчать.
— Понимаю твои чувства… но…
Ларри скорчился в углу, как плод в материнской утробе.
— Что «но»?
— Сейчас нельзя уезжать. Нельзя — и все тут.
— Но… — Он еще крепче прижимает к себе колени.
— Сейчас неподходящее время для отъезда. Слушай, возьми себя в руки. Эми зовет всех наверх. Нас всех. Идем, Ларри.
Сидит и не шевелится.
— Идем, дружище.
Рывком ставлю его на ноги. Где пригибаясь, где лавируя, минуем опорные балки и медленно поднимаемся по ступеням.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу