Серж Брусов - Верни мне мой 2007-й [litres]

– Ты сегодня веселее, чем раньше, – начал я разговор.

– Весна так на меня действует, – Натка отвечала приветливо. – Зимой депрессия накатывает. Летом расцветаю.

– А осень?

– Осенью обычно меланхолична и много думаю. Зимой скучно, осенью грустно. Как-то так.

Мы вышли на площадь Никитские Ворота. Солнце медленно ползло по небосклону на запад, но холоднее от этого не становилось. Дул легкий теплый ветерок. Я показал на церковь Большого Вознесения, расположенную по правую руку от нас:

– Здесь, между прочим, Пушкин венчался. Знала?

– Не-а, а это они? – Натка кивнула в сторону беседки, где располагался памятник поэту с его молодой женой.

– Ага. Невесте, твоей тезке, кстати, всего восемнадцать было, когда они поженились.

Моя подруга наигранно закатила глаза:

– Да знаю, знаю я, кто такая Наталья Гончарова. Про эту церковь просто не в курсе была.

– А вон в той, – я показал на маленькую церквушку левее большого храма, – был почетным прихожанином (или что-то типа того) полководец Кутузов.

– У нас прогулка по примечательным местам? – Натка, улыбаясь глазами, смотрела на меня. – К слову, откуда ты так Москву знаешь? Ты же не отсюда?

– Не помню, чтобы говорил тебе об этом… что я не москвич. Это как-то внешне заметно? – Интересовался я довольно искренне, так как много раз слышал от коренных жителей столицы, что «провинциалов за версту видно».

Натка засмеялась и сразу же не нарочно (как мне показалось) напомнила о своей фишке:

– Да нет, за версту точно не видно. – И добавила, уже серьезнее: – Просто поняла. Можешь считать, что по образу мышления.

По Никитскому бульвару мы дошли до Нового Арбата и продолжили прогулку прямо по нему в направлении Дома правительства. Натка много спрашивала обо мне, смеялась, шутила. Весна действительно очень изменила ее поведение по сравнению с нашей первой встречей. Кроме того, у меня возникло ощущение, что она лучше овладела своими парапсихологическими навыками: Натка договаривала начатые мной фразы и загадочно ухмылялась, пристально глядя в глаза. Я старался избегать этой темы в разговоре, но в конце концов не выдержал:

– Слушай, сразу извиняюсь, если чем-то задену… но я хотел бы спросить о твоих, ну… способностях…

Натка, вопреки моим ожиданиям, не замкнулась и не психанула, а довольно легко сказала:

– Всё ждала, когда спросишь. Всю дорогу сдерживаешься. Ладно, я расскажу. Только давай не так, не на улице. Зайдем куда-нибудь…

На пересечении с Садовым кольцом мы свернули налево и пошли в южном направлении. Почти сразу же мне на глаза попался итальянский ресторан, который я уже посещал и был в неподдельном восторге от местной пиццы. Место для ужина было определено. Хостес проводил нас в самый угол просторного зала, украшенного декоративными перегородками с искусственным виноградом.

Натка очень долго изучала меню, потом закрыла его и обратилась ко мне:

– Выберешь что-нибудь? Полагаюсь на твой вкус.

Я заказал пиццу «четыре сыра» и два безалкогольных коктейля. Последние принесли практически мгновенно. Сделав пару глотков, моя подруга вдруг спросила:

– У тебя девушка есть?

– Нет, в данный момент нет. Разошлись.

Натка поболтала трубочкой в своем стакане и продолжила:

– А как вы расстались? Извини, если это совсем личное, просто так мне будет легче объяснить кое-что про меня.

Я пока не очень понимал, куда идет разговор, но решил быть максимально открытым:

– Расстались мирно, без эксцессов. Да у нас не то чтобы сильная привязанность была. Встречались мы пару месяцев. Поняли, что не совсем подходим друг другу, и разошлись.

Натка слушала внимательно и какое-то время подбирала то ли мысли, то ли слова для ответа:

– М-м-м… У меня не так. Это была моя первая большая любовь. Себя не помнила от счастья. Пока не узнала, что я у него не одна и все его эмоции – просто лицемерие. Подробности давай опустим, не хочу вспоминать. Да это и не суть. В общем, держалась я, как могла… плакала, не ела, не спала, но держалась. А потом сорвалась. Решила умереть. Проглотила пару десятков таблеток успокоительного и запила шампанским. Как Курт Кобейн незадолго до своего самоубийства. И умерла. Это было 29 декабря. Вот перед этим Новым годом.

Я слушал дальше, Натка оказалась отличным рассказчиком, держащим паузу и меняющим интонации именно там, где нужно.

– Я достаточно быстро уснула и впала в кому. На три дня, как мне потом сказали. Знаешь, есть такой стереотип, что, убив себя, решаешь все проблемы и вообще после смерти всё хорошо? Так вот, это полная херня. Прости за грубость, но так и есть. Ни хрена не легче.