Гейнц Зенкбейль - Воспитание жизнью

Короче говоря, дружеских взаимоотношений между офицерами и Колтерманом не было.

Капитан Каст, увидев обер-лейтенанта, понял, что разговора с ним не избежать.

«Где же его батарея? — думал Каст. — Ведь он должен был двигаться за мной! Возможно, он ничего другого придумать не смог и расположил ее в лесу».

О том, где находится третья батарея, Каст вообще не имел ни малейшего представления.

«Возможно, что Холдак тоже где-нибудь застрял. Не зря же командир дивизиона был так взволнован».

Однако, завидев обер-лейтенанта, Каст отогнал от себя нехорошие мысли, дабы не быть несправедливым.

— Ну, Каст, как дела? — спросил Колтерман и, не дожидаясь ответа, продолжал: — А ты здесь здорово засел, не так ли? — Сказано все это было с легкой усмешкой.

Каст неохотно протянул обер-лейтенанту руку и спокойно ответил:

— Такое с каждым может произойти.

— Конечно! Если бы я шел впереди тебя, возможно, такая участь ждала бы меня. — Эти слова обер-лейтенант проговорил таким тоном, что понимать их следовало не иначе, как: «Со мной такого никак не могло случиться!»

— Возможно, — коротко согласился капитан.

— А другого маршрута ты не мог выбрать?

— Нет.

— Жаль! — Тон у обер-лейтенанта был явно пренебрежительный.

— Если ты знал другой удобный путь, почему же ты не пошел по нему? Почему, спрашивается, твои гаубицы тащатся за мной?

— А батарея Холдака уже находится на противоположном берегу! — не ответив на вопрос капитана, выпалил обер-лейтенант.

Это известие поразило Каста.

«Выходит, обер-лейтенанту Холдаку повезло, он сумел перебраться на тот берег. Очень похвально! Любопытно, как это ему удалось: ведь подходящего места поблизости нет. В Хайденбринке он едва ли был. А как же тогда еще? Бродом уже года два не пользуются… Когда я сам был там в последний раз, то видел, что он непригоден…» — думал капитан.

— Не удивляйся, но Холдак действительно нашел другой маршрут, — сказал Колтерман и, сделав небольшую паузу, продолжал: — Удивительное в этом то, что он оказался на том берегу раньше, чем ты застрял здесь!

— Не может быть! Он ведь должен был идти за нами!

— Ну наконец-то ты кое-что начинаешь понимать, — усмехнулся обер-лейтенант.

— Но ведь он знал, что нас ждет.

— Да, мой дорогой Каст, конечно, он знал, наверняка знал о том, что через мост идти опасно. Мне лично не нравится то, что он никого об этом не предупредил. Сейчас же он находится уже в районе сбора, мне об этом сообщил радист, который слышал доклад Холдака командиру дивизиона…

Послеобеденное солнце, сиявшее на безоблачном небосклоне, пекло уже не так сильно. День выдался безветренный и потому жаркий. Однако, несмотря на жару, в полку царило оживление. Все гаубицы выкатили из артпарка на бетонную площадку. Номера расчетов, вооружившись паклей, тряпками, щелочью и маслом, явились на чистку техники. Машины и тягачи водители мыли из шлангов на местах, отведенных для мойки. Чистка и мойка были хорошо организованы и проходили в нормальном темпе.

После мойки машин водители провели технический осмотр.

С учения артиллеристы вернулись рано утром. После завтрака всем разрешили немного поспать.

Обер-лейтенант Холдак несколько раз обошел все орудия и машины батареи, тщательно проверил их чистку.

На лице его не было заметно и тени беспокойства. И все же Холдаку было как-то не по себе. На учении он очень устал, а несколько часов отдыха почти не принесли облегчения. К тому времени он уже во всех подробностях знал о ЧП, постигшем первую батарею. Об этом ему рассказали командиры взводов, да и от солдат он кое-что слышал.

Обер-лейтенант Холдак чувствовал себя виновным в том, что с первой батареей стряслась беда. Он почувствовал себя неудобно уже тогда, когда на рассвете докладывал командиру дивизиона о том, что батарея в полном составе своевременно прибыла в указанный район. От внимания Холдака не ускользнуло, что и сам командир дивизиона, и его заместитель, и секретарь партийного бюро как-то странно, ему даже показалось, с подозрением, посмотрели на него. Возможно, они тогда еще ничего не знали, но уже о чем-то догадывались.

Через час командир дивизиона будет проводить разбор учений. Холдак чувствовал, что над его головой сгущаются тучи.

Обер-лейтенант подошел к последнему орудию. Весь расчет отступил от гаубицы и терпеливо ожидал, что командир скажет, как оценит их работу. Все знали, что он с педантичностью требовал, чтобы гаубицы всегда были безукоризненно вычищены. Однако на этот раз командир бросил на орудие лишь беглый взгляд и пошел дальше. Такого еще никогда не было!