Шубханги Сваруп - Широты тягот

Ему было невыносимо жарко, хотя пот на его щетине замерзал мелкими льдинками. Тело сотрясала отчаянная дрожь. Но в глубине души он испытывал ничем не объяснимое спокойствие. Невесомый, парящий в зеленовато-синей пещерной мгле, Рана наслаждался свободой не только от времени, но и от гравитации. Но эта свобода оказалась неполной.

Рана почувствовал, что, кроме его сердца, в этой бездне пульсирует что-то еще. Ощутив этот чужой ритм, он спросил:

— Кто здесь?

— Гириджа, — ответил голос.

— Это и мое имя. Гириджа Рана. Значит, я говорю сам с собой?

— Я Гириджа Прасад Варма.

— Нана! [60] Дедушка. — воскликнул он. Ему захотелось обнять своего деда, но сейчас, неуклюже вися вверх тормашками, он не мог этого сделать.

— Прости меня, дружок. Я умер раньше, чем успел приветствовать тебя в этом мире.

— Ты не виноват, нана. Смерть не в нашей власти.

— Как твои дела? — спросили оба одновременно.

Первым ответил Гириджа Прасад:

— У меня, сам видишь, все отлично.

— Честно говоря, не вижу.

— Ты, похоже, упорный, но и мое упорство при мне. Очень важная и полезная штука для такого ландшафта и на таких высотах.

— Чем ты здесь занимаешься? — спросил Рана.

— Нет лучшего способа изучить горы, чем ползать на четвереньках и ковырять лед и скалы в поисках ответов. Если бы достаточно было просто сидеть в кресле да попивать чаек, я не покинул бы острова. Но мне очень хотелось собственноручно проверить гипотезы, накопившиеся за целую жизнь… Но ты-то как, дружок? Я волновался за тебя. Ты ведь не сразу привык к разреженному воздуху и местному рельефу, особенно твои кишки. Но сейчас, кажется, все нормально.

— Ты прав. Мой организм, похоже, притерпелся. Теперь мне не дают спать разве что сами исследования. Или они, или высотная болезнь. Надеюсь, я не слишком пострадал, когда падал. Что мне сейчас меньше всего нужно, так это перелом.

Вдруг Рану охватила тревога.

— Я не умер, нана? Не сломал себе шею?

— Ты жив и целехонек — точно такой же, каким проснулся утром.

— А хлыстовая травма? [61] Повреждение шеи при резких движениях.

— Твоя medulla oblongata [62] Продолговатый мозг (лат.). в полном порядке. Рывок был несильный.

— Тогда почему я говорю с тобой?

— Твоя бабушка умела говорить с призраками, деревьями и почти с любыми формами жизни. Не думаю, что это под силу твоей матери, так же как и мне. Может быть, ясновидение, как диабет, проявляется через поколение.

— Раньше ничего подобного не случалось.

— Здесь самое высокое место, доступное человеку на земле. А ты думал, что такая высота и изоляция никак не затронут твою душу?

— Тогда мне, похоже, несдобровать. Я все время буду видеть призраки индийских и пакистанских солдат.

Его дед рассмеялся.

— И китайских, — добавил он.

— Ох! И они тоже здесь?

— Они везде. Что ты изучаешь, дружок?

— Геодезию. Ось, проходящая через Трансгималайские хребты и Западные Гималаи, в первую очередь Каракорум, наклоняется. Я подозреваю, что центр вращения примерно здесь. Все началось с Музаффарабадского землетрясения в Кашмире, где некоторые пики буквально у нас на глазах выросли футов на восемь-десять. Потом серия толчков в Горкхе — там одни пики опустились, а другие поднялись на высоту до шестнадцати футов. Эти горы на стероидах!

— Так растут горы. Так начали свой рост Гималаи пятьдесят миллионов лет назад.

— Ни одно правительство не разрешит какому-то чокнутому ученому забраться в такую даль только ради того, чтобы изучать процессы формирования гор, даже самые увлекательные. Так что мне пришлось добавить пикантности. Так сказать, щепотку шафрана. — Рана слышит, как усмехается его дед. — Очевидно, что в ближайшую тысячу лет Эверест не останется высочайшей вершиной мира. По наклону оси мы можем предсказать, кто займет его место. Надеюсь, это Канченджанга. Если я сумею доказать, что самый высокий пик будет в Индии, правительство выделит мне столько средств, что хватит на десять лет исследований. — В голосе Раны звенит надежда. — Но для того чтобы какой-нибудь горе вырасти больше Эвереста, ей надо нарушить законы изостазии. При таком допущении невозможно сохранить равновесие земной коры.

— Гималаи — особый случай. Давление сталкивающихся континентов увеличивает их высоту.

— Это правда, нана, однако более высокий пик гравитационно невозможен, даже как особый случай.

— Если только гравитация здесь не слабее.