Анна Исакова - Ах, эта черная луна!

А в ее конфискованном доме было много бриллиантов. Она держала их в хрустальном графине, а графин в сейфе. Но два самых крупных бриллианта, чистых как слеза, были спрятаны в двух кусках французского мыла. Мыло лежало в парных мыльницах севрского фарфора. Мыльницы были большие, старинные, на высоких ножках. Они украшали ванную комнату.

Натали не пользовалась мылом для умывания. Для умывания она использовала настой мыльных трав, который готовила для нее Эмилия. Эмилия жила в услужении у Натали много лет и была ее доверенным лицом. Юцер называл ее просто Ведьмой.

Именно у Ведьмы Мали научилась собирать, сушить и толочь травы, а также составлять из них целебные снадобья на все случаи жизни. Травы помогали от вшей, перепоя, простуды, колик и сердечной боли.

Когда Натали забрали, Ведьма исчезла. Юцер с Мали еще успели с ней поговорить, а после этого Эмилию никто больше не видел.

Мали решила забрать из ванной в доме Натали два круглых куска французского мыла, а бриллианты пустить на то, чтобы выкупить Натали.

Дом уже конфисковали, но еще не запечатали. Когда Мали пришла туда, Эмилия складывала свои вещи в большой чемодан из телячьей кожи, который ее хозяйка всегда возила с собой. В ванной Мали нашла только один мыльный шар.

— А второй где? — спросила она у Эмилии.

— Нема, — усмехнулась Ведьма.

Мали решила, что Эмилия забрала бриллиант себе.

Юцер пытался использовать свой связи хотя бы для того, чтобы поговорить с Натали, но новые знакомцы только боязливо щурились. Один из них сказал: «Забудьте об этой даме, иначе и вы рискуете оказаться на Лене».

Так появился адрес.

И вот сейчас, когда магическая телеграмма оказалась у Юцера в кармане, он решил ехать на Лену.

А тот кусок мыла, который Мали забрала из старинной мыльницы, Мали и София хранили на груди в холщовом мешочке, и делали это по очереди. Пока кусок был большим, его носила между грудей София. Мали не могла рисковать, поскольку была деликатного телосложения.

Мылись этим мылом только при особой надобности. Мали знала тайну мыльных трав, а травы эти росли везде. Поначалу они мылились французским мылом, пьянея от его запаха, только когда наползала черная тоска. Случалось это не так уж редко, и мыло уменьшилось с размеров индюшачьего яйца до размеров куриного. Прошло два года, и мыло уменьшилось до размеров голубиного яйца, а к середине третьего года не сделало бы чести и перепелке. Теперь и Мали могла носить его на груди, не особенно рискуя. Решили, что носить будет та, у которой в это время нет черных мыслей. У Софии черные мысли появлялись чаще, поскольку ее дети голодали. Но иногда черные мысли посещали Мали. Тогда она быстренько звала Софию и передавала ей мешочек.

Последний раз мылом мылилась Мали, придя домой из роддома. Мыло стало величиной с большую бусину, и было решено больше им не пользоваться.

— Мы намылимся в день победы, — возбужденно сказала София.

— Кто знает, что это будет за день, — вздохнула Мали.

И вот день расставания с мылом настал, хотя до победы было еще неблизко.

Поначалу хотели просто надеть мешочек с мылом Юцеру на шею и отправить его в путь с этим подарком для Натали. Однако, для того чтобы отправиться в столь долгий путь, нужны были деньги, которых не было. Кроме того, какая польза могла быть от бриллианта на Лене?

— Эскимосы и не знают, поди, что такое бриллианты, — предположила София.

— Отчего ты решила, что на Лене живут эскимосы? — удивилась Мали.

— Если Лена втекает в Ледовитый океан, то там есть юрты, а если там есть юрты, то кто же в них живет, как не эскимосы? — ответила София раздраженно.

— Безупречная женская логика! — рассмеялся Юцер.

Он уже давно обратил на Софию не совсем беспристрастное внимание, но воли себе давать не стал.

Поначалу хотели помыться мылом друг за дружкой и до конца. Но ни один из трех не решался мылиться последним.

— Эта штучка может просто упасть в таз, и ее нельзя будет найти, потому что вода скрывает бриллианты, — возбужденно сказала София.

Решили пойти на Цыганский пустырь, распилить там мыло, а потом намылиться мыльной крошкой.

На пустыре было людно. Там бегали мальчишки, среди которых София узнала Чока.

— Он никогда мне не рассказывал, что водится с местными мальчиками, — растерялась София.

— Если война не закончится к будущему году, наш Чок начнет водиться с местными девочками, — усмехнулся Юцер.

— Упаси нас Господь, — всполошилась Мали, — здешние люди за это убивают.