Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

Искушение было как никогда велико, но и страх тоже был немалый. И Шевардин все никак не мог решить, как поступить. Он уже не меньше получаса ходил по комнате и все не мог сделать выбор. Подошел к окну, посмотрел на открывающие его взору строения: домик для прислуги, бассейн, крытый корт, поле для гольфа. А там еще есть площадка для конюшни, которую хозяин предполагал в скором времени построить. И ему нестерпимо захотелось жить так же. Почему одним можно, другим нет, уже в какой раз спрашивал он себя? Если у него будет много денег, он уволится с работы, купит в тихом неприметном месте участок земли и начнет большое строительство. Он даже представляет, какой у него будет дом. Не такой безвкусный, как у Ратманова. Про таких говорят: денег много, а вкуса мало. Он построит красивый особняк с гармоничными архитектурными формами. Он уже смотрел проекты и остановился на несколько понравившихся ему. Причем, не такие уж они и дорогие, раза в два или три дешевле, чем этот Версаль, вспомнил Шевардин подслушанные слова этой французской дивы. Весьма точное название, он даже специально рассматривал в Интернете этот дворец. Конечно, сходства мало, но вот по помпезности палаццо Ратманова не так уж сильно уступают. Все владельцы таких строений желают быть королями, если не государства, то жизни.

Шевардин сел в кресло и прикрыл глаза. Пора принимать окончательное решение, либо ему надо прямо сейчас докладывать руководству о новых фактах, либо скрыть их от него. В таком случае ему следует как можно скорей выяснить, кто такой Роман Викторович. Сидя здесь, это сделать проблематично, нужна совсем другая информационная база, чем тут у него. В этом он может довериться только одному человеку. Да, придется делиться добычей, но тут уж ничего не поделаешь. Лучше отдать часть, чем не получить ничего.

Шевардин ощутил облегчение, он принял решение. Это, как в казино, один раз поставить все фишки на одну цифру, и затем ожидать либо большого выигрыша, либо тотального проигрыша. Вот сейчас, хотя в комнате нет рулетки, он так и поступил.

Шевардин достал из кармана телефон и нашел в контактах нужную фамилию. Он знал, что эта линия защищена, и никто подслушать разговор не сможет.

— Петя, это я, — произнес он, когда услышал в трубке знакомый голос. Несколько минут они разговаривали на общие темы. — Слушай меня внимательно, — перешел Шевардин к делу, — тебе нужно как можно скорее узнать, кто такой Роман Викторович. Этот человек связан с земельными махинациями, скорей всего в Подмосковье…

Виталий постучался в комнату к Святославу и Соланж. Услышав разрешение войти, отворил дверь. Ему показалось, что оба ее обитателя были чем-то возбуждены; по крайней мере, сидели напротив друг друга с разгоряченными лицами. Обычно они бывают такими, когда люди ссорятся.

— Это ты, — не скрывая недовольство, проговорил Святослав. — И зачем племянничек к нам пожаловал?

— Я пришел к Соланж, мы хотели продолжить заниматься французским.

Несколько мгновений Святослав смотрел на Виталия.

— А знаешь, ты даже очень вовремя. Соланж, тебе пора заняться делом — учить Виталия французскому языку. Ему без него просто никуда.

— Мне очень хочется продолжить занятия, — подтвердил Виталий.

— Полагаю, это не единственное твое желание, — фыркнул Святослав. — Идите заниматься, а я вас благословляю на все.

— Идите, Виталий, в каминный зал. А я скоро подойду, — сказала Соланж.

Виталию пришлось ждать довольно долго, не меньше получаса, прежде чем Соланж вошла в помещение. Вид у нее был откровенно расстроенный. Виталий вскочил со своего места, бросился к женщине и усадил ее на стул.

— Вы поругались с дядей Святославом? — спросил он.

Соланж не без колебания посмотрела на него.

— Некоторые расхождения на почве кино, — не совсем уверенно, словно так и не решив, нужно ли отвечать на этот вопрос, произнесла она.

— Мне кажется, у вас возникли более серьезные разногласия.

— Почему вы так думаете, Виталий?

— Я же не слепой, вижу по вашему лицу, как сильно вы расстроены.

— Ерунда, — не согласилась Соланж — просто я чрезмерно чувствительная и эмоциональная, чересчур сильно реагирую на пустяковые разногласия. Давайте лучше займемся языком.

— Нет, это не так, я вижу, насколько все серьезно. Знаете, Соланж, я считаю, что Святослав вас не достоин.

— Это еще почему? — удивилась француженка. — Скорее уж я его не достойна. Он известный в мире режиссер, у него хотят сниматься многие звезды мирового кино. А я всего лишь среднего уровня актриса.