Рейчел Джойс - Золотой жук мисс Бенсон [litres]

Вообще-то все складывалось хорошо, пока корабль не причалил к пристани в Брисбене. На «Орионе» у него была отдельная маленькая каюта и постель. Один раз ему удалось застать мисс Бенсон на палубе в полном одиночестве, а в другой раз даже спасти ей жизнь. Все это он аккуратно записывал в свою «Книгу о мисс Бенсон», чтобы потом ничего не перепутать. Заметив, что у той блондинки вроде бы появился новый ухажер, Мундик пошел за ними, подслушал, что они сговариваются насчет Брисбена, и понял, что теперь все будет хорошо, потому что мисс Бенсон непременно понадобится кто-то, чтобы возглавить ее экспедицию, а он, Мундик, тут как тут. У него и карта есть и все такое. И вообще он готов. Но потом в зале иммиграционного медицинского сбора он умудрился потерять ее в толпе, потому что врач только раз на него глянул и сразу велел встать в сторонке, а потом заставил его долго отвечать на всякие вопросы. И Мундику пришлось придумать целую историю о том, что он служил во Франции и никогда никакими тропическими болезнями не болел. К тому времени, как он из этого офиса вышел, мисс Бенсон и след простыл. Он, правда, успел высмотреть в толпе ту блондинку, следом за ней сел в автобус и доехал прямо до лагеря временного проживания мигрантов.

И вот тут-то с ним и приключилась беда. А все потому, что он увидел бараки и колючую проволоку. И сразу ему показалось, будто он назад, в Бирму, вернулся. К тому же он наткнулся на группу охранников, которые стали грозно спрашивать: «Ты что это тут делаешь, помми?» [21]И он вместо того, чтобы тихонько отползти в сторону, как когда-то советовала ему мать, в бешеном гневе выбросил вперед кулак и угодил им прямо в чьи-то мягкие губы, а потом кого-то еще ударил в глаз, и тут уж охранники его скрутили и принялись бить ногами, а он и не сопротивлялся, лежал молча, пока они не поняли, что хватит. Рот у него был полон крови, и руки тоже все окровавлены, но сам он ничего уже не чувствовал. И остался лежать там, настолько избитый, что в душе у него, как ни странно, воцарились вдруг мир и покой, и он даже сумел ненадолго уснуть.

Но сегодня он снова приехал в лагерь Вакол, чтобы проследить за той блондинкой, и просто поверить своему счастью не мог, увидев, что мисс Бенсон тоже туда приехала и тоже в поисках блондинки. Такое ощущение, думал Мундик, словно все трое друг друга ищут и друг за другом следят.

Нет, это и впрямь было забавно.

Ему захотелось все подробно записать, только он никак не мог этого сделать, потому что приходилось постоянно двигаться, а он очень боялся снова потерять мисс Бенсон из виду.

Потом блондинка ушла в свой барак, а он, спрятавшись, следил за мисс Бенсон, которая осталась снаружи и стояла, не решаясь войти. Она выглядела такой огромной и разгоряченной, что Мундику опять стало смешно. Он дождался, когда она все-таки решилась и вошла в барак, а потом, когда обе женщины вышли оттуда, последовал за ними. Он видел, что у ворот мисс Бенсон сунула блондинке целую кучу денег и побрела прочь. Одна.

И вот теперь он вместе с ней ехал в автобусе. И сидел прямо у нее за спиной, и ему страшно хотелось ее напугать, крикнув: «Бу-у! А вот и я!», и постучать по ее шлему, но потом он вспомнил, какой он сейчас некрасивый, весь избитый, грязный, и решил, что сперва надо бы как следует помыться. Автобус остановился у отеля «Марин», и мисс Бенсон направилась прямиком в него, но так медленно, словно ноги у нее были сделаны из свинца.

Ничего, скоро, скоро они будут на пути к цели! Блондинки больше нет. Так что теперь экспедицию непременно возглавит он, Мундик!

Соседка этой супружеской пары, миссис Кларк, все-таки пошла в полицию. Дело в том, сказала она, что в доме на противоположной стороне улицы давно стоит какая-то подозрительная тишина. И занавески на окнах не раздергивают уже пять недель! И у дверей дома скопилась целая груда писем, газет и столько бутылок с молоком, что молочник совсем перестал к ним заезжать. Муж миссис Кларк, мистер Кларк, вроде бы видел, как та молодая женщина собиралась куда-то уезжать ранним утром и с несколькими большими чемоданами, вот только зрение у него неважное, он ведь пережил газовую атаку под Верденом, так что не мог утверждать наверняка, действительно ли он видел ту самую женщину. Но сама миссис Кларк была совершенно уверена: в течение целых пяти недель в доме напротив не заметно ни малейших признаков жизни. Она даже несколько раз пыталась к своим соседям постучаться. Потом осмелилась обойти дом вокруг и посмотреть там, хотя, если честно, саду своему та молодая особа никогда особого внимания не уделяла, да она и крыльцо-то свое ни разу как следует от грязи не отскребла. И миссис Кларк тут же прибавила: зато она очень хорошенькая и сердце у нее золотое. А вот муж у нее был немного того… «Ну, сами понимаете, – сказала миссис Кларк и покрутила пальцем у виска. – У него часто бывали плохие дни . А все война виновата. Он ведь уже и по возрасту не подходил, а все-таки в армию записался. Но еще до отправки на фронт, во время подготовки, потерял ногу. Его еще и на тот берег пролива переправить не успели». Иногда, рассказывала миссис Кларк, молодая жена сама вывозила его в сад, когда там белье на просушку развешивала, чтобы он хоть немного на солнышке побыл. «Она вообще была очень милая, – снова похвалила соседку миссис Кларк. – И столько работает – даже по ночам!»