Наталья Осис - Солнечный берег Генуи. Русское счастье по-итальянски

Не приспособлен язык Данте к кока-коле.

Мальчик разрешил Петьке посидеть на скутере. Петька счастлив и что-то взахлеб рассказывает.

Карабинеры болтают с папой мальчика. Дует ветер с моря. Звонят колокола. Из дома выносят корзины с виноградом.

Всё непривычное кажется странным. Оно может вызывать интерес — и тогда это называется любопытством. Оно может вызывать неприятие — и тогда это называется осуждением. Как удовлетворить свое любопытство и не показать своего неприятия?

Всё чаще чувствую себя Алисой в Стране чудес:

«— Вы удовлетворите мое детское любопытство, и я сразу улечу!

— Сначала встаньте на ноги!»

С точки зрения итальянцев я практически всё время стою на голове. Меня ни в коем случае не осуждают, нет. Но регулярно предлагают принять нормальное положение. Не стоит и говорить, что всё мое самое любимое и привычное здесь постоянно переставляют с ног на голову.

Началось всё еще тогда, когда я по-итальянски знала всего несколько слов; например, «tè caldo» — горячий чай. Я научилась говорить это в самый первый свой приезд, и старалась произносить все звуки как можно отчетливей: «тэ кальдо, пер фаворе» — «горячий чай, пожалуйста».

В ответ я слышала всегда один и тот же вопрос: «Вам чай нормальный или горячий?»

То есть горячий чай — ненормальный?..

Я уже сталкивалась с этим в Англии, где normal было противопоставлено continental. Друзья-англичане, я помню, посмеялись, когда я им это показала — в каком-то каталоге, кажется.

— Да-да, — сказали они, — мы только внешне демократичны, а наше глубинное сознание проявляется вот так: в этикетках и подписях. Всё, что нормально, — это у нас, а всё континентальное — ненормально.

Оказавшись в Италии, я снова вспомнила о дихотомии нормальное — ненормальное. Нормальный суп едят вечером, а не днем. Нормальное горячее — это паста. Нормальный кофе — это наперсточная чашка. Нормальный чай — холодный. Валерьяна — это салат.

Боже, боже, всё с ног на голову; но не переставишь же всех поголовно обратно?

Допустим, я соглашаюсь, что горячий чай является ненормальным. Хорошо. Можно мне моего любимого ненормального чая, пер фаворе?

Но итальянцы не любят кидать чайные пакетики в горячую воду. Если заказать горячий чай, то официант принесет отдельно чашку, отдельно чайничек (без крышки), отдельно пакетики с чаем.

В первый раз, когда я наблюдала, как чайный пакетик бросают в кружку с холодной водой и ставят в микроволновку, я лишилась дара речи. Теперь в гостях я работаю на опережение: «А давайте я сделаю чай? Мне это будет так приятно!» — и улыбаюсь самой нежной из всех улыбок.

И даже такой банальный предмет, как заварочный чайник, может быть приравнен здесь к святому Граалю: он существует только в легендах. Я часто бываю в гостях, но пока еще ни в одном доме его не видела. Ни заварочного, ни электрического, ни металлического со свистком. Зато я видела, как кипятят воду для чая в кастрюле, в ковшике и в микроволновке.

И покупка своего заварочного чайника превратилась в Одиссею. Первые купленные мной чайники так гордо задирали носики, гордясь своим дизайном made in Italy, что чай лился из-под крышки. Я поняла, что слишком доверчиво отнеслась к их внешнему виду: если носик по определению выше уровня крышки, то ведь понятно, откуда будет литься чай. В запасе у меня было остроумное решение ходить по посудным лавкам с бутылкой воды и еще до покупки проверять чайники в действии. Но обычно милые итальянские продавцы отнеслись к моей идее с совершеннейшим неодобрением — то есть попросту меня послали, и не один раз.

Чайник я купила в конце концов в английском магазине (за бешеные деньги), и на некоторое время отучилась хотеть странного.

Зато здесь готовят отличный кофе. Все иностранцы, живущие в Италии, признаю́тся друг другу, что только ради итальянского кофе стоило переезжать в эту страну.

Сами итальянцы пьют кофе не только на завтрак, по дороге на работу, но и после обеда, и даже после ужина. Кофе после обильного ужина сопровождается рюмочкой граппы.

Кофе — это еще и повод для проявления патриотизма. Несколько раз Сандро приезжал за мной в Ниццу — и ни разу не дал мне спокойно выпить кофе после самолета. Поначалу я отнесла эту странность на счет помутнения рассудка, наступающего во время первой влюбленности. Потом стала возмущаться и требовать кофе.

— Выпьем кофе в Вентимилье, — говорил он, мягко, но настойчиво запихивая меня в машину.