Александр Филиппов - Зона - Очерки тюремного быта. Рассказы

Я ведь как раньше думал: блатная братва — все за одного. Романтиком пришел на зону, у меня «пионерская зорька» в заднице играла. Попал в «семью» «отрицаловки». На объект выехали, бригадир на тачку показывает: впрягайся! Я ему: от работы кони дохнут! А бригадиром тоже орчанин был, он освободился уже, а потом его на воле замочили по пьяному делу. Здоровый бычара! Отмордовал он меня. Я — к корешам. Так, мол, и так, заступитесь. А они мне: ты сходи в санчасть, сними побои, а потом напиши жалобу «хозяину». Бригадира снимут за избиение, тогда мы с ним разберемся.

Я потом понял, конечно, что «бугор» этот их прикрывал от работы, вот они с ним и не хотели цепляться. Ну я и плюнул: какие вы, говорю, блатные! Суки вы, а не «пацаны». И пошел в «актив».

Охотно пополняли ряды «активистов» «случайные пассажиры» на зоновском корабле: бывшие офицеры, инженеры, врачи, осужденные хозяйственники — расхитители социалистической собственности, взяточники и просто влетевшие «по бытовухе» работяги и колхозники. Зачисление в «актив» давало им кроме относительно легкого житья возможность досрочного освобождения, выхода на «химию».

Кстати, помнится, как еще недавно на оренбуржцев наводили страх так называемые «химики» — осужденные условно с направлением на стройки народного хозяйства. А ведь среди них в основном были «активисты» и зоновские «пахари-мужики», «прочно вставшие на путь исправления». «Отрицаловка» на «химию» не попадала…

Основная масса осужденных относилась к категории «мужиков». Именно они работали на производстве, выполняли план, принося благосостояние колонии. По «понятиям», зоновский «мужик» обязан добросовестно трудиться, за что администрация, в свою очередь, должна была расстараться и обеспечить его всем необходимым. «Сначала отдай положняковое, потом требуй!» — вот главный принцип отношения массы «мужиков» с администрацией.

Осужденные этой категории не встревали во всяческие внутризоновские разборки, не претендовали на роли «авторитетов». Целью большинства из них было отсидеть как положено и скорее освободиться.

Именно за влияние на эту группу осужденных, составляющих до 80 процентов всех содержащихся в колонии, боролись администрация и лидеры «отрицаловки».

При этом администрация чаще всего оставалась в проигрыше, ибо уже в силу своего должностного положения была обязана «закручивать гайки» — укреплять режим содержания, дисциплину, наказывать, «вышибать» план. Да и «отдать положняковое» удавалось далеко не всегда. Перебои в снабжении, неурядицы на производстве, вороватые повара — каждый норовил ухватить кусок из зековского пайка. Бывало, снабженцы закупали по дешевке какую-то тухлую рыбу, сомнительного качества мясо и норовили скормить все это зоне.

На этом и строили свою политику «авторитеты», тщательно фиксируя все промахи и недостатки в работе администрации, подзуживая «мужиков» против ущемления их прав, выступая в роли защитников от произвола и зоновского беспредела.

За это от «мужиков» требовалось отчислять в «общак» часть продуктов из ларька, посылок, пронесенных нелегально со «свиданки» денег. Все это предназначалось на «подогрев» содержащихся в штрафном изоляторе, приобретение спиртного, подкуп сотрудников колонии.

В те годы о «всероссийском воровском общаке» ходили только слухи. На Мелгоре сколотить его так и не удавалось — зона считалась «сучьей», «красной», где власть крепко держали «активисты».

Никаких «воров в законе» на усиленном режиме тогда не было, да и быть не могло, поскольку здесь отбывали наказание осужденные впервые. Существовала так называемая «отрицаловка», «пацаны», которые пытались придерживаться воровских традиций, но это им удавалось редко. Особо рьяных, которые «не гладились», то есть не поддавались ни кнуту, ни прянику, администрация прятала в штрафной изолятор, ПКТ, а затем отправляла на тюремный режим.

Многих «раскручивали» по введенной тогда в уголовный кодекс статье за злостное нарушение режима при отбывании наказания в ИТУ.

Из числа «отрицаловки» на сходках воровских авторитетов в зону обычно назначался «смотритель», призванный следить за тем, чтобы администрация не плодила беспредел. Он же был судьей во внутризоновских разборках.

По данным оперчасти, человека два из нашей колонии претендовали на эту роль, но чем-то не приглянулись «авторитетам», и их кандидатуры не утвердили.

Однажды на Мелгоре появился армянин, прибывший этапом из другой зоны. Он быстренько наехал на уши местной «отрицаловке», представившись посланником легендарного вора в законе Васи Бриллианта. «Кумовья», возмутившись такой наглостью, подбросили в зону информацию, что новичок — бывший «активист», переведенный к нам по оперативным соображениям.