Борис Юхананов - Моментальные записки сентиментального солдатика, или Роман о праведном юноше

Пыхтящий дежурный ввалился, уселся напротив… Дышит громко. Жду, что скажет.

Натянутая пауза…

— Уже пора «на тумбочку»?

— До «тумбочки» еще пятьдесят минут, тебе надо убраться в туалете. Надо хорошо убраться.

Сортир. Холод от кафеля. В работу надо как в воду окунуться, решительно и полностью, и уж тогда появится азарт.

Рукава засучил, ремень скинул. Тряпку сразу, фу-фу-фу, схватил, с щетки сдернул, отжал хорошенько, встряхнул. Тьфу, брызги в лицо!

Плечом стер…

Ну-у, в бой!

«Заступил на тумбочку» в час.

— Давид, покурим.

— Здесь?

— Конечно, фортку откроем.

(Заговорщики, шепотом.)

— Никита, сейчас бы такой кубок вина (в руке у него кубок спортивный) осушить!

— Хм. Так что надо утром сделать? А, да — цветы полить.

— Мне надо домой щас письмо написать.

— Комаров попугаем.

Сижу у тумбочки на табурете, курю и стряхиваю пепел в бумажку, вырванную из этого блокнота.

Дождь.

Неспокойный сон у солдатиков. Все время кто-то ворочается.

Вдруг вскрикнул Закарян:

— Давай! Давай!

Постанывает кто-то.

Пыхтит Давид, пишет письмо. Ручка тонкая в лапище его. Нежно пишет, старательно. Жене.

Даже чуть задыхаясь.

Второй день читаю Толстого. Иногда ошарашит необыкновенно точной, сжатой заметой, подчас записи его, как крестики или минусики к прочитанному. Просто отмечает, как при подготовке к экзамену, чтобы общая картина ясна была.

Упрямый, ранимый, нетерпеливый — он похож на Мишу Калинина, который по-о-о-дтягивается!

В общем, жил Л. Н., сжав зубы.

Был способен иногда как бы задуматься, повиснув на перекладине…

Вышел выкинуть бычок.

Набрался у дождя холода и дрожи.

Эти седенькие, светящиеся бородки фонарей.

Пляшущие по лужам блики.

Черной мастикой до блеска натерт асфальт.

26.08.80.

Свобода дает возможность человеку выполнить свое предназначение. Соответственно, само понятие это применимо только к людям предназначенным… Эффект пружины. Пружина свободна, когда она сопротивляется давлению, т. е. выполняет свое предназначение!

Ребенок забрался на бревно…

— А ну слезь!

— Не боись, я не упаду.

Упал…

27.08.80.

Старшина:

— Ведь вот смотрите, армия, вроде, штука хреновая, но в то же время хорошая! Вот смотрите, щас у нас девяносто процентов, если не больше, поражено пьянкой. А здесь вот такой молодняк пришел, и просто нет возможности продолжать это, а потом, когда уже человек прослужил два года, он поумнел, прекращает! Или вот пацан с деревни. Он железную-то дорогу увидел, когда сюда ехал, а через два года смотришь — шустрый стал, на хуй посылает! Да я вот, когда в сорок седьмом году пошел учиться в железнодорожное училище, первый раз в жизни увидел паровоз…

После завтрака старшина построил нас:

— К нам едет ревизор, как Гоголь говорил. Так вот, ребятишки, нужно нам хорошенько подготовиться к нему, и главное дело — ленкомната.

И вот мы уже вытащили из нее столы, и я принялся за протирку полок. Неожиданно возник майор Парамонов:

— Мне двух человек.

— Товарищ майор, ну вы мне прямо как серпом по яйцам. Кого ж я вам дам?

— Да вот, Ильина и Хлопешина.

И мы уже сидим в «рафике». Паримся в бушлатах.

Куда, что, зачем? Ничего не знаю.

Запаслись рюкзаком провизии, три буханки хлеба.

В машине: я, майор П., Хлопешин, еще один майор и водитель. Майор и водитель не наши.

Утро холодное, ветреное. Тучи.

Злой шепот измотанных деревьев.

Во! Ветер щас сыпанул в стекла песком!

Все оказалось просто до глупого. В часть нагрянула комиссия (бутылки в четырех портфелях) .

За железной дорогой, над рекой — Дом рыбака. Начальствует отставной подполковник. Наш майор должен был организовать в сем уютном домике небольшой банкетик. С чем он и справился за три часа.

Мы с Хлопешиным рыли новую помойку для подполковника. Мои надежды на кормежку лопнули, но зато побаловался недозрелыми яблоками. Рядом со старой помойкой росла яблонька-раскорячка.

Скоро обед.

Полдня просвистело!..

Сейчас армяне угостили меня полбатоном белого, чуть сладковатого хлеба. Ничего вкуснее никогда не ел!

Краюха растаяла в руках.

Идет за окном рыжая женщина. Ветер дует ей в волосы. Натягивает плащ. Корабль с рыжеволосой статуей на носу. Плывет за окном женщина.

Квартира Снеткова — замполита.

В детской пластмассовой ванночке портфель, заваленный ботинками. Дверь в комнату все время прикрывал. Стыдился беспорядка, что ли? Потерянный, жалкий капитанишка. Рубашка плохо заправлена в штаны. Малыш его все норовил проползти весь коридор на коленях. Меня за ним послал старшина (пьяный в дупелину) :