Йожеф Дарваш - Город на трясине

— Зачем это? Довольно того, что вы вырядились как на свадьбу! Кто я вам? Жених или сват?..

— Если один человек собирается просить другого об одолжении, он должен оказать ему и должное уважение. Так гласит пословица, — убеждала сына старушка.

Визит к Карбули они собирались нанести не от нечего делать, как это часто бывает зимой. Зима кончилась, кончились и посиделки. Бакоши хотели попросить у соседа два центнера пшеницы, чтобы, продав их, купить тес и черепицу для крыши нового дома. Хотя бы балки, потому что, имей они их, черепицу можно будет получить в кредит. Вот по этой-то причине женщины и старались облачить Шандора в парадный костюм.

— Не хочу. Может, вы заставите меня и поклоны Карбули бить? За что? За то, что у них в кармане больше, чем у меня?

— Говори, говори, нечестивец! Упрямому нищему вместо угощения — кнут!

— Я не нищий! Я только хочу попросить у него в долг. Разница!

— Тем более ты не можешь прийти к нему в рубище.

— Тогда идите вы, матушка, сами. Побелите щеки известкой для красоты и идите…

Так они препирались довольно долго. Однако женщины, как это уже не раз было доказано, лучше умеют обращаться со словами, чем мужчины, и в результате победа в этом словесном турнире оказалась на их стороне. Приодевшись, они вышли и направились к Карбули. Детей оставлять было не с кем, и их взяли с собой, так что по улице двигался целый караван.

У Карбули их встретили без особого восторга. Гости у них бывали редко даже зимой, когда свободного времени хоть отбавляй, так что посторонние не слишком часто переступали их порог. Естественно, неожиданный визит соседей теперь, в необычное для гостей время года, заставил их насторожиться: не иначе как с какой-нибудь просьбой. Из приличия, разумеется, им предложили сесть, и жена Карбули поспешила угостить детишек хлебом с вареньем.

Найти тему для разговора было не так-то легко, но старая Бакошне быстро взяла нужный тон и, как опытный дипломат, начала с похвал. Хвалила все, что только можно было, не забыв даже печку, которую так красиво и аккуратно побелили. Постепенно она перевела разговор на старого хитреца Секе, у которого Карбули приобрели дом за пожизненное содержание, и вместе с хозяевами побранили его. После такого маневра подобрел даже глава семейства и достал из комода тетрадку в коленкоровом переплете, в которую вот уже несколько лет записывал все выплаты Секе.

— Закон будет на вашей стороне, не сомневайтесь! — не моргнув глазом, заявила Бакошне. — Суд решит в вашу пользу. Это ясно как день. Потому как это справедливо. Об этом нечего и говорить!

Но говорить она продолжала, и с большим воодушевлением: какой, мол, умный человек наш сосед, что завел такую бухгалтерию; другому это даже не пришло бы в голову. Затем она подробно перечислила, какие это принесет им выгоды в будущем, отметила, что они разумно живут и хорошо хозяйничают…

Карбули и его жена принимали разглагольствования Бакошне с благосклонной улыбкой удовлетворенного самолюбия и гордости за самих себя. Они не поддакивали и не возражали, храня достойное молчание.

— Да, уважаемый сосед, вам поистине не приходится жаловаться на судьбу. Впрочем, и судьбе на вас тоже. Если представился такой случай, грех было его упускать…

— Тут дело не в случае, уважаемая соседка. Главное — во всем прилежание. Я за всю жизнь просто так, без дела, ни разу улицу не перешел. И всегда считал, что человек не языком должен работать, а руками. Тогда он чего-нибудь добьется…

— Верно, сосед, верно. Вы поработали на своем веку достаточно, поломали хребет, ничего не скажешь…

— Было дело, не скрою. И теперь, слава богу, не жалуемся. Конечно, есть в селе и у меня завистники, но такие же, как я, хозяева меня уважают. Недаром наш дом его преподобие господин пастор почтил своим посещением. Не хочу хвастаться, но такова истина. А если человек прав, ему таиться от других незачем…

— Истинно так, сосед. Вот и нас он посетил на днях. Приходил взглянуть, как мы новый дом строим. Господин пастор ведь давно нас знает. Мы, по правде сказать, ему дальние родственники. Правда, мы не любим набиваться, мы люди скромные. А он сам на днях нас посетил…

Шандор смотрел на мать с удивлением и досадой. Ему не по душе были все ее хитроумные маневры, но он не вмешивался и лишь иногда, когда она обращалась к нему за подтверждением, цедил сквозь зубы: «Да, матушка».

— Обходительный человек наш пастор, очень деликатный, — заметила жена Карбули.