Мейв Бинчи - Замок мечты. Лето моей надежды

Близнецы нарядились задолго до прихода гостей. «Майклу очень идет необычная расцветка, а Дара в белом с серебром просто ослепительна, - думала Кейт, с гордостью глядя на детей. - Глаза у нее большие и темные, волосы блестят как шелк».

- Надеюсь, этот вечер запомнится вам надолго, - сказала она, стараясь, чтобы не дрогнул голос.

- Если бы только ты могла… - начал Майкл.

- Ненадолго приезжать и уезжать, - закончила Дара.

Кейт незаметно смахнула слезу и решила не давать воли чувствам.

- Неправда, вам это вовсе не нужно. Скрип кресла, слышный за милю, испортил бы все удовольствие. Все будет замечательно. Снаружи пристройка выглядит как настоящий дворец. Отец будет время от времени заходить и проверять, всего ли вам хватает.

Близнецы кивнули. Это было понятно. На самом деле слова матери означали, что отец будет присматривать за порядком.

Сначала все чувствовали себя немного неловко, потому что многие из них виделись каждый день. Девочки - в школе при женском монастыре, а мальчики - в школе при мужском. Раньше одни часто встречались в Фернскорте, другие - на мосту, на плоту, в роще Койна или просто в городе. Они видели друг друга десять раз в неделю, вместе ходили в кино или катались на велосипедах. И вдруг принаряженные дети оказались в комнате с висячими долблеными тыквами, в которых горели свечи.

Беседа никак не завязывалась.

Непринужденно себя чувствовала только Грейс О’Нил. Казалось, она не обращала внимания на всеобщую застенчивость и молчаливость. Девочка смеялась не умолкая и просила дать ей либо пакетик чипсов, либо еще один стаканчик газированного апельсинового сока. Снова и снова хвалила оформление комнаты, восхищалась нарядами подруг и говорила, что умирает от желания танцевать.

Можно включить музыку? Потом она взяла за руку взволнованную Мэгги, на которой было розовое платье в горошек, и начала рыться в пластинках, издавая восторженные восклицания даже тогда, когда пластинки были ее собственными. После этого лед тронулся.

Эдди, обходивший участок, время от времени останавливался, снимал темные очки и с завистью следил за людьми, танцевавшими в помещении, которое совсем недавно было старой пристройкой. Сегодня оно выглядело таинственным и чарующим, но долго стоять на месте было нельзя. Леопольд начинал задумчиво смотреть в небо, и Эдди понимал, что пес готовится издать душераздирающий вопль. Приходилось спешно уводить животное на берег реки, где его желание повыть на звезды проходило.

Томми Леонард сказал Даре, что она настоящая красавица.

- В полном смысле этого слова, - промолвил он. - Ты не симпатичная, не хорошенькая, а просто красавица.

- Спасибо, Томми. Ты и сам неплохо выглядишь, - ответила довольная Дара.

- Нет, тут дело не во внешности, а в сущности. Ты действительно очень красивая.

Бедняге Томми хотелось объяснить, что речь идет о чем-то большем, чем обмен любезностями. Но Дара его толком не слушала. Она смотрела на дверь.

Керри О’Нил прислал записку, что если он сможет освободиться, то непременно придет на вечеринку.

Записка была адресована им обоим.

Грейс сказала, что Керри абсолютно непредсказуем. Он окончил школу, став лучшим по шести предметам, и собирался работать в гостинице Донегала. Отец считал, что учиться управлять отелем Керри нужно у кого-то другого. Никто не знал, когда Керри туда уедет.

Грейс надеялась, что это случится после вечеринки, но с Керри никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Выспрашивать снова и снова Даре не хотелось. Это выглядело бы по-детски.

Мэгги боялась, что платье ей не идет. Она никогда не выбрала бы розовое в горошек, но это платье стало Китти мало, а потому в семье Дейли оно считалось почти новым.

Мэгги принесла его мисс Хейз в сторожку. Та отделала платье красной лентой и заверила Мэгги, что все девочки с рыжинкой теперь носят именно такой цвет.

Почти всю вечеринку Мэгги танцевала с Лайамом Уайтом. Лайам сказал, что с Мэгги легче танцевать, потому что она здесь самая маленькая и не сшибет его во время рок-н-ролла. Комплимент был сомнительный, но означал, что ей не придется подпирать стенку.

Джасинта Уайт сказала Томми Леонарду, что нехорошо весь вечер танцевать только с виновницей торжества, когда рядом столько других партнерш.

Майкл понимал, что он, как хозяин дома, должен танцевать со всеми, но время от времени невольно следил за Грейс, которая смеялась, закидывая голову и потряхивая золотыми кудрями, перехваченными огромным бантом из черного бархата. Грейс была такой живой, такой красивой… Он с радостью танцевал бы с ней весь вечер, но знал, что это невозможно. Майкл подошел к Мэгги Дейли, которая очень неплохо выглядела. Она стояла у проигрывателя и разговаривала с Лайамом.