Эдвард Сент-Обин - Двойной контроль [litres]

– Понятно. А что с Джоном Макдональдом? Его можно перекупить? И если да, то нужно ли?

– С ним прямо противоположный случай, – сказал Сол. – Приобрести его компанию можно по цене заброшенной лачуги батрака. Проблема заключается в том, что до практического применения там пока далеко, но инвестиционный потенциал искусственной жизни может быть огромен. С другой стороны, если окажется, что это модель самой жизни, то мы попадаем на территорию Генома Человека. Если помнишь, Клинтон не позволил Крейгу Вентеру запатентовать гены и генетические структуры, так что вложенные триста миллионов долларов пропали зря. Правительство на словах ратует за бизнес, но когда дело касается секрета жизни, то капитализм – просто попрошайка на обочине, которого все обходят стороной.

– Да, особенно когда ему ежедневно доступны результаты трехмиллиардной научно-исследовательской программы, финансируемой за счет налогоплательщиков, а результаты его собственных исследований публикуются раз в год, – проворчал Хантер. – Всех вводит в заблуждение то, что результаты чьих-то исследований патентуют совсем другие люди. Кроме того, американский социализм придумали не для того, чтобы мошенники копировали самый значимый научный проект в мире; ярые противники социализма в Пентагоне и на Уолл-стрит провели его идеологическую очистку. Если кому-то хочется начать незаконную войну или безнаказанно обрушить мировую экономику, то да, конечно, мы способны показать всему миру, что такое государство всеобщего благоденствия, особенно если те, кому это пойдет на благо, и без того обладают богатством и властью. – Хантер взглянул на свой мобильник, вибрирующий на широком подлокотнике его кресла. – А вот и гости. Жиль только что свернул на мыс. Везет трех амигос. В общем, так: если у Макдональда есть для нас что-нибудь получше, чем сады кристаллов, и не настолько из области «общественного достояния», как секрет жизни, то мы его перекупим.

– Тебе не нравятся сады кристаллов? – спросил Сол. – Я их в детстве обожал.

– Надеюсь, твоему психотерапевту удастся избавить тебя от этой глубокой травмы, – сказал Хантер.

– А почему ты пригласил Билла Мурхеда? Мы же выкупили у него «ЭвГенетику».

– Как это почему? Потому что это гениальная мысль. Полюбуемся на корриду, где две красавицы-матадорши будут издеваться над напыщенным старым быком.

– Верно, давно пора избавиться от гендерного неравноправия в корриде, – согласился Сол. – К тому же это гуманнее, чем любоваться кровавыми гладиаторскими боями.

– Надеюсь, до этого дело не дойдет, – захохотал Хантер. – Если Люси его не прикончит, то Kraftwerk наверняка вынесет ему мозг, он же черпает эстетическое наслаждение исключительно в университетской церкви под музыку Томаса Таллиса [25].

– Kraftwerk , – повторил Сол. – Класс. Тотальная роботизация.

– Завтра вечером. Смотри не проболтайся гостям. Об этом знают только ты и Джейд.

– Должно быть, дорогущее удовольствие.

– Ну, не настолько дорогущее, как наш местный талант Элтон Джон.

– Боже мой! – ахнул Сол. – Ты и Элтона Джона подключил?

– Издеваешься? – сказал Хантер. – «Свеча на ветру»? Дайте мне огнемет!

У Оливии возникло ощущение, которого она не испытывала с ранней юности, будто ее жизнь превратилась в фильм. Она сидела рядом с лучшей подругой на мягком сиденье полуночно-синего кабриолета, несущегося мимо живых изгородей и подъездных аллей мыса Антиб. Они ехали в особняк, названный (Оливия надеялась, что в шутку) в честь нуар-триллера, который тоже снимали на берегу Средиземного моря. Мыс выглядел очень фотогенично, особенно сейчас, в начале мая, задолго до того, как к середине лета орды туристов и флотилии сточных вод и медуз при поддержке воздушных сил меланомы оккупируют гедонистическое побережье.

Свою гламурную роль на заднем сиденье кабриолета «бентли» Оливия получила благодаря внезапному приезду Хантера в Хоуорт в прошлом декабре. С того дня в их жизнь ворвался каскад перемен, особенно для Люси. Хантеру, несмотря на всю его властность и заносчивость, удалось создать анклав нежных чувств для Люси (и для себя самого), и к концу января они уже ходили на свидания. Его совершенно не отпугивала, а порой словно бы и вдохновляла оскорбительная наглость болезни, будто она была враждебным маневром или тактикой насильственного поглощения конкурента, которого во что бы то ни стало надо перехитрить, или налогом, от которого каким-то способом следовало уклониться. Люси так волновалась, ожидая результатов биопсии, что к тому времени, как они были готовы, Хантер намеревался разодрать в клочья мистера Макьюэна за его британскую нерасторопность. Успокоился он лишь тогда, когда выяснилось, что поначалу опухоль приняли за глиобластому высокой степени злокачественности, но дальнейшие анализы показали, что это астроцитома второй степени.