Марина Раевская - Я все смогу сама [litres]

– О чем задумалась, Кир?

Девушка «вынырнула» из своих размышлений:

– Да так, всякие семейные дела.

– Сердечная тайна? – Дмитрий проговорил это и почувствовал, что по спине идет холодок предчувствия.

– Ну вот что ты такое говоришь, Митька! «Сердечная тайна»… Да откуда им взяться в нашем «женском монастыре»?!

– Ну-у, у вас же в университете есть и мужские специальности. Мехмат… Физики.

Кира расхохоталась. В общем, Митя был, конечно, прав. И мужских специальностей хватало, и парней на них было подавляющее большинство. Но только парни эти… Скажем так, далеко не все годились под определение «девичья мечта». Большинство были откровенными ботанами. А меньшинство девушек с других факультетов не то чтобы презирали, но не уважали. Дескать – была б умная, поступила бы к ним. А если бы совсем умная – уехала бы в столицу учиться. Или в какую-нибудь Германию, Чехию…

В любом случае ее, Киры, «сердечная тайна» была ей совсем незнакома. И вообще неизвестно, где живет, чем занимается и на каком языке изъясняется.

– Ох, что есть, то есть… Ну что, ты уже каждый листик сфоткал? Можем идти дальше?

– Да, можем до следующего дерева прогуляться… Кир, тут такое… Мне придется на несколько дней уехать.

– Что-то случилось?

– Да, в общем, нет. Просто надо кое-какие дела закруглить. Чтоб уж дальше отгуливать отпуск спокойно. Ты не будешь волноваться?

– Ну-у, – девушка хитро посмотрела на собеседника. – Все зависит от того, когда ты едешь и как часто будешь мне писать.

Теперь рассмеялся Дмитрий. Он совершенно не хотел уезжать, да и дело, в сущности, было пустяковым – вызвали на работу переоформить контракт. Почему это не могло подождать до конца августа, сказать было затруднительно. В любом случае он будет торопиться изо всех сил и приедет сразу же, как только поставит свою закорючку на документе.

– Когда? Сразу после твоего экзамена. И писать буду каждый день.

– Ну, значит, я не буду волноваться совсем. Тем более что экзамен-то все равно будет позади. В лучшем случае я его сдам. В худшем – вылечу из универа… И попробую заниматься тем, чем хочу.

– Ну вот как это «в худшем случае»! Я ж тебя готовлю к отличной оценке. Так что, сударыня, давайте не сачкуйте, готовьтесь. И больше, пожалуйста, не мечтайте вылететь из университета.

– А жаль…

Они повернули обратно к дому.

– Кир, если ты так любишь рисовать, так почему бы тебе все-таки не перейти на дизайн? Ландшафтный дизайн – штука нынче модная. Всякие там витрины… все прочее…

– Я ж тебе говорила – мама уверена, что такая работа не прокормит…

– Ну, ты ж выйдешь замуж, раньше или позже. Неужто муж не прокормит?

– Знаешь, Мить, вот об этом я даже разговаривать не стану. Мама все делает для того, чтобы мы с сестрой сами могли все. И она права…

Валя в последние пару лет все чаще повторяла, что женщина должна зависеть только от моды и погоды, а в остальном уверенно стоять на собственных ногах. И чем дольше Кира об этом думала, тем больше соглашалась с маминой мыслью. Вон за пять лет как отель подняла! Да, конечно, у нее есть и эксперты, и сотрудники. Но внутреннюю уверенность в собственных силах все же дают не помощники… И теперь она зависит, в смысле должна подстраиваться, только под погоду. Ну, и под моду… и то только в том, что для нее в этой переменчивой моде удобно.

А вот что именно дает ее, эту самую уверенность, Кира пока не знала. Митя молчал – меньше всего ему хотелось как-то расстроить девушку или задеть за живое.

Они шли молча. Вот показался дом Головиных. В окне второго этажа Кира увидела сестру.

– Ну что, Мить, до завтра?

– Да, Кирюш, до завтра. Я буду, как обычно.

– Хорошо, спасибо тебе!

И девушка скрылась за дверью на застекленную веранду.

А Дмитрий отправился к себе – сливать фотографии в ноутбук, обрабатывать, думать о завтрашнем занятии. И пытаться понять, почему тема замужества у этой милой и такой желанной девушки вызвала настолько непонятную реакцию.

– Катюш, я дома! – Кира закрыла за собой дверь.

С утра было совершенно ясно, а сейчас хмарило, в воздухе, как говорила «баба Света», чуялась близкая гроза. Теперь уже хотелось не гулять в каком-нибудь милом парке, а просто устроиться у камина или просто под одеялом и смотреть какой-нибудь старый уютный фильм с какими-нибудь любимыми актерами, повествующий о давних и в чем-то удобных событиях. Удобных хотя бы тем, что случились давно и уже никому не причинят никакого беспокойства.