Каваи Стронг Уошберн - Акулы во дни спасателей

Так что, разумеется, люди к нам заглядывали. По одному, но регулярно. Толпы никогда не было.

Как-то раз я видела вот что: взрослая дама, говорила что-то про начальную стадию того-сего, перед уходом завернула на кухню. К маме. И дала ей деньги. Я думала, мама удивится: нет-нет, что вы, я не возьму. Ничего подобного. Она кивнула и взяла деньги так легко, словно сидела за кассой в “Дж. Ямамото”.

Мы с Дином и Ноа не дураки, мы знали, что папа с мамой вечно в долгах. Они постоянно обсуждали по телефону все, от кредитных карт до дома. Это стало у нас чем-то вроде молитвы: отче наш, иже еси в долгах до небеси, да святится выплата твоя. Классе в четвертом я была уверена, что абсолютно все приглашают музыкантов и устраивают вечеринки, на которых берут с гостей деньги за вход, чтобы собрать на оплату жилья [26] Нечто вроде наших “квартирников”, только основная цель таких вечеринок – не поделиться с друзьями и знакомыми радостью слушать того или иного музыканта, а собрать деньги для арендной платы. . Но когда я рассказала об этом на уроке, учительница прослезилась. И после занятий пристала ко мне с расспросами.

— Может, вам помощь нужна? Все ли у вас хорошо? — спросила она с грустно-серьезным лицом.

— Вы же учительница, — ответила я.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась она.

— Вы учительница , — сказала я. — Чем вы нам поможете, поделитесь талонами на продукты?

Но теперь, когда к Ноа потянулись посетители, в нашем доме не водится никаких шмоток типа “Росс — Одеться дешево не вопрос”. Мы даже съездили всей семьей в “Перлридж” [27] Второй по величине торговый центр на Гавайях. . И каждый выбрал себе несколько вещей в “Гэп” и “Фут Локер”. И еще мы несколько раз устраивали хорошие ужины с ахи.

Наверное, мама всем говорила, что у нас своя жизнь и к нам нельзя заявляться когда вздумается. И люди к ней прислушивались , правда-правда. Кому-кому, а нам действительно повезло, что мы на Гавайях [28] Кауи имеет в виду популярную пословицу “К счастью, мы живем на Гавайях” ( Lucky we live Hawaii ). , потому что теперь ни до, ни во время ужина к нам никто не приходил, и мама с папой за столом подсчитывали прибыль, опустошая конверт с наличными. Потом возвращался Дин после очередной игры на площадке, объявляя о своем появлении стуком баскетбольного мяча по тротуару, бац-бац , громко, словно он сам внутри мяча и подпрыгивает от зависти.

В один из таких вечеров я заглянула в комнату Ноа. Прошло, может, месяца четыре с тех пор, как к нему стали наведываться посетители. Он лежал на своей кровати, бессильно свесив руки. Дышал медленно, таращился в потолок.

— Эй, — окликнула я.

Он кивнул. И все.

— Тебе плохо? — спросила я.

Он отвернулся к стене. И меня это разозлило. Ему явно было плохо, но спрашивать его, что да как, никто не собирался. А он явно хотел, чтобы его спросили, вот я и спросила.

— Ну и пожалуйста, — сказала я, хотела было закрыть дверь, но тут он что-то произнес. Кто бы сомневался. Как раз когда дверь должна была закрыться. — Что? — спросила я и вернулась в комнату. Там на стороне Дина плакаты с рэперами и звездами баскетбола, у Ноа роботы и чуваки с мечами в объятиях грудастых принцесс.

— Даже если я тебе скажу, ты все равно не поймешь, — проговорил он.

Надо было тогда врезать ему по морде.

— Как жаль, что у нового короля Камеамеа [29] Камеамеа I (1758–1819) – первый гавайский король. нет времени побеседовать с деревенщиной, — съязвила я.

— Ты это о чем?

— Это ты мне скажи, — отрезала я. — Ты же у нас король.

— Я такого не хотел. — Он сел на кровати с таким видом, будто делает это из последних сил. — Да и что ты знаешь? Ты знать не знаешь, каково это. И никто из вас не знает.

Ох, брат. Он, похоже, и не догадывался, как прозвучали его слова.

— Я знаю вот что: ты задираешь нос, будто нас с Дином тут вовсе нет, — ответила я, и это была правда. Потому что мама с папой даже не просили его помочь по хозяйству, ведь ему нужно отдохнуть . Порой Ноа с мамой уезжали куда-нибудь вдвоем, чтобы все обсудить , только обычно делали это незадолго до ужина, так что нам с Дином приходилось “угощаться” папиными полуфабрикатами. А от Ноа с мамой по возвращении пахло автокафе “Радуга” или кондитерской “У Леонарда”, клянусь.

— Дело в… — начал Ноа, — в моей голове. Там вертятся разные мысли, никак не останавливаются.

— Например?

Он спросил, знаю ли я, как мы живем.

Я ответила, что знаю. Мама с папой рвут задницу на работе, но тут нам хотя бы полегче, чем на Большом Острове после того, как закрыли плантацию сахарного тростника. Да и то, чем он сейчас занимается, тоже приносит деньги.