Татьяна Перцева - Город уходит в тень

И в пионеры тогда вступали, можно сказать, с трепетом. Не дай бог не примут!

У нас одну девочку не приняли. В четвертом классе дело было, а училась она очень плохо. Вот и не приняли. Так от бедняги шарахались, как от зачумленной. Позор-то какой! Не приняли! Она мгновенно стала парией…

А принимали нас в пионеры в четвертом классе сорок третьей школы города Ташкента. До этого мы считались октябрятами, но это как-то прошло мимо. И звездочек тогда никаких не было, ни звеньев, ни значков. А вот пионеры! Это серьезно!

Мы зубрили Торжественное обещание, мамы запасались шелковыми пионерскими галстуками. Все, кроме, конечно, моей. И получилось так, что в магазинах галстуки разобрали, а прием в пионеры уже вот-вот. Ой, что со мной делалось! Я рыдала и говорила, что теперь меня не примут в пионеры! Что все будут с галстуками, а я — нет!

Но мама где-то умудрилась достать галстук, правда, не шелковый, а то ли из штапеля, то ли из кумача. И был он не ярко-красным, а алым. Ну уж какой есть. Даже в этом ухитрилась я остаться индивидуалисткой!

Принимали нас в пионеры осенью, на идущей от входа аллее. Выстроились мы в ряд и повторяли:

«Я, такая (такой) -то, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю: горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия, всегда выполнять Законы Пионеров Советского Союза».

Странно: столько лет прошло, а начало я до сих пор помню. Это Торжественное обещание одно время печаталось на задней обложке всех тетрадок. Потом стали печатать гимн Советского Союза. А тогда…

Мы произносили текст, старшеклассники повязывали нам галстуки, а мы отдавали салют… Как повяжешь галстук, береги его, он ведь с красным знаменем цвета одного…

А потом, зимой, мы в галстуках, в белых фартуках стояли по обе стороны избирательных урн и отдавали салюты всем, кто пришел голосовать, а приходили тогда все, если не считать больных. Им мы разносили урны на дом. И все было так торжественно, так празднично, хотя выборы были фикцией. Но тогда мы гордились званием пионера Советского Союза. Причем искренне. И превращенная в избирательный участок школа была такой торжественной! Эх, раньше были времена, а теперь — моменты…

Конечно, школа очень изменилась за много-много лет. Она изменилась, уже когда учился мой сын.

Я училась в те времена, когда советская школа еще во многом сохраняла традиции царской гимназии. Обучение сначала было совместным, потом стало раздельным. Правда, в 1954 году его отменили, и к нам, в женскую школу, пришли мальчики.

Но первые два года мы проучились без них. Впрочем, появление мальчиков мало что изменило. Методы обучения остались прежними. Если раньше мы чинно ходили по коридорам и позволяли себе побегать только в школьном дворе, то теперь озорные мальчишки не считались даже со строгим директором Валентиной Петровной.

Но главное не в этом. Главное в том, что при той системе обучения, хочешь не хочешь, приходилось думать. Думать, а не галочки ставить.

Я еще помню первый класс. Тогда, чтобы записаться в школу, не нужно было никаких собеседований. Приходили родители и записывали детей. Не знаю, почему мама подумала, что общий сбор — 31 августа. И привела меня в платьице-матроске, сшитом из остатков ткани маминого платья. Какая-то женщина (уже не помню, кто) объяснила, что общая линейка — завтра и нужно приходить в форме. Коричневое платье, белый парадный фартук. Черный — повседневный. Белый воротничок и манжеты. Почему-то почти никто не принес цветов.

Нас развели по классам. Мой — первый «Б». Учительница Аделаида Михайловна. Мне тогда она казалась очень старой. Преподавала она все предметы. В том числе чистописание и рисование. Пения тогда не было. Его ввели позже. А вот чистописание было. Как же мы красиво писали! Плоды труда особо отличившихся Аделаида Михайловна проносила по рядам, всем напоказ. Глядя сейчас на свой почерк, сама себе не верю, что могла так писать. Рисовали… кому что в голову придет. Собирали листья. Обводили контуры. Рисовали «мозаику», мелкие квадраты в большом раскрашивали в разные цвета.

Выбрали старосту класса. Выбрали звеньевых. Три ряда парт — три звена. Выбрали «санитарку». У последней была белая сумочка с красным крестом, которую она носила через плечо. «Санитарка» вставала в дверях и проверяла чистоту рук и ушей.