Андрей Шляхов - Главврач

По части промывания мозгов Жанне Романовне не было равных. Каждому объяснит на понятном для него языке и не закончит до тех пор, пока не убедится, что все усвоено. Если кто думает, что прозвище Мозгоклюйка за красивые глаза дают, то сильно ошибается.

С каждого липового инвалида Константин получал тысячу рублей — установленную древними традициями десятину. Вроде бы и мелочь, но в месяц набегало от пятидесяти до ста тысяч, а это уже приличные деньги. Великий исход сотрудников начался и первыми уходили самые умные. Умный человек, в отличие от дурака, понимает, что настало время действовать, а не тешит себя заведомо несбыточными надеждами, оправдывающими бездействие. В медсанчасти народ тоже было задергался, но Константин на собрании объяснил, что закрытие родному учреждению не грозит, сменится только вывеска. Вроде как поверили, потому что никто увольняться не торопился.

Рита не раз заговаривала о совместном проведении отпуска где-нибудь на Средиземном или на Красном морях, но Константин сказал ей, что в сентябре, его традиционном отпускном месяце, собирается в Самарканд. Планировал не только навестить маму, но и наконец-то уговорить ее на переезд. А если снова станет отнекиваться да откладывать, то взять инициативу в свои руки — купить ей билет, заказать контейнер для перевозки имущества, оформить необходимые документы (так-то там все долго, но если дать пятьдесят баксов, то уже на следующий день все домой принесут в лучшем виде) и запустить продажу их квартиры. Квартира представляла собой двухкомнатную пристройку к одноэтажному дому. Много за такое не выручишь, но расходы по переезду покрыть можно. Имелся у Константина и козырной туз — если не хочешь жить со мной, куплю тебе однушку в соседнем доме, благо есть такая возможность. Купил бы и в своем, желательно — на одной лестничной площадке, да не бывает в сталинках однушек. Так или иначе, но вопрос надо было решать, особенно с учетом грядущих событий. Дела с медсанчастью затянутся надолго, не исключено, что и на пару лет. И не факт, что будет возможность вырваться к матери по первому зову.

Рита неожиданно заявила, что всю жизнь мечтала побывать в Средней Азии, да все как-то не складывалось. Ах, дивный Восток! Ах, вкусный урюк! Ах, плов! Ах, древние мавзолеи! А по улицам арыки текут — какая прелесть!

— Прелесть та еще, — сказал Константин. — Особенно летом. Благоухание невероятное, с непривычки и наизнанку вывернуть может.

— Ты не романтик! — грустно констатировала подруга. — Видишь только прозаическую сторону жизни… Ну возьми меня с собой, что тебе стоит? Я буду хорошо себя вести, вот увидишь. Могу билеты за свои деньги купить, если ты тратиться не хочешь. И поселюсь в гостинице, чтобы не стеснять твою матушку. А вообще знаешь что? Я сама туда отправлюсь! Сама по себе! И не факт, что захочу там с тобой встречаться!

Константин представил, как длинноногая эффектная блондинка выходит из гостиницы и вокруг нее сразу же начинают роиться местные мужики…

— Я твой отпуск на декабрь перенесу! — пригрозил он.

— Не имеешь права! — ответила подруга и сотрудница. — Я тебя засужу за такое самоуправство!

Что делать? Пришлось соглашаться. Если уж человеку приспичило увидеть арыки и полакомиться урюком, то лучше делать это в компании знатока местной реальности, который, хотя бы, посоветует купить кураги вместо костлявого урюка.

Как ни странно, но Рита матери понравилась. Константин прекрасно умел отличать притворное материнское радушие от искреннего. Слова те же самые и улыбка такая же (на Востоке без притворства никак), но взгляд другой. На Риту мама смотрела теплым взглядом, а Константину восхищенно шепнула: «Краса-а-авица». Но переезжать в Москву снова отказалась, на этот раз — окончательно. Врачи не рекомендуют перемену климата в ее возрасте — и точка!

— Я тоже, между прочим, врач! — рассердился Константин. — И я не вижу причин, по которым тебе нельзя переезжать в Москву! С твоей ишемической болезнью там даже лучше — нет такой изнуряющей летней жары!

— Зато там морозы, а холод вызывает спазм сосудов, — начитанный человек всегда найдет, что возразить. — И еще дикая загазованность. Я вообще удивляюсь, как вы там дышите!

Когда Константин пригрозил принудительной организацией переезда, мама с усмешкой поинтересовалась:

— И как ты себе это представляешь? Завернешь меня в ковер и понесешь в самолет? Костик, ты уже взрослый, а говоришь глупости. Я здесь родилась, здесь и умру. А если ты беспокоишься обо мне, то возвращайся сам. У нас сейчас жизнь наладилась, в областную больницу тебя с радостью возьмут…