Галина Врублевская - Литературный автопортрет

Г.В. • galina_vr

Лена, ты как раз вовремя, после маленького антракта — я как раз на обед отлучалась от компьютера, и вот отвечаю с новыми силами :)

Дочери мои рукописи не читают, но охотно обсуждают те или иные коллизии в романе, который в работе. Вот застрянет сюжет в каком-то месте, и я всех (и знакомых, и дочерей) спрашиваю, а как бы героиня, на твой взгляд, в такой-то ситуации поступила. И каждый охотно подключается, фантазирует. Я послушаю, послушаю и напишу по-своему :)

— Расскажите немного о себе: где родились, образование, семья.

— Место моего рождения (Пермская область) никак не связано с моей дальнейшей жизнью. Мои корни по материнской линии петербургские-ленинградские, по отцовской — волжские. У родителей были обычные профессии: соответственно, врач и учитель.

Я выросла в городе на Неве. Морской город определил выбор профессии. Закончила Кораблестроительный институт. Работала инженером-исследователем в НИИ. Затем училась в Университете на спецфакультете прикладной математике для инженеров. Значение этого витка для моей будущей писательской карьеры обозначила бы словами М. В. Ломоносова «Математика мысль в порядок приводит».

После Университета мои профессиональные интересы сместились к пограничной с математикой областям — распознаванию образов, социологии. Я приблизилась к изучению человека. Годы перестройки, развал научно-исследовательских институтов, ускорили мой переход на новые рельсы. Как говорится, не было бы счастья да несчастье помогло. Я работала внештатным корреспондентом в газетах и журналах, писала на социальные темы. Попутно интересовалась эзотерическими вопросами, пробовала в них разобраться. Этот интерес привел меня в институт психологического консультирования, где я получила дополнительное образование. Вступила в Ассоциацию тренинга и психотерапии (ныне Гильдия), написала несколько книг по снам и бессознательным мотивам в поведении. Замечу, что писательство было вполне органичным для меня занятием: писала я всегда. В следующем пункте интервью я остановлюсь на этом своем пристрастии отдельно.

Моя семейная жизнь вполне обычна. У меня есть муж (инженер) и две дочери. Обе недавно завершили свое образование. Старшая — экономист, замужем. Младшая — начинающий архитектор, пока еще сохраняет семейную фамилию.

— Когда вы впервые почувствовали тягу к писательству? Вы всегда знали, что будете писателем?

— Мне казалось раньше, и ныне я думаю также, что писателями люди становятся как-то случайно. Хотя при этом не исключаю некоторые предпосылки для этой деятельности — в характере пишущего. Нет института (и литературный — не исключение), где бы готовили писателей, а биографии большинства писателей очень пестры. В старших классах, перебирая профессии, на которые учат, я остановила внимание на журналистике. Чтобы поближе ознакомиться с этой профессией, я записалась в кружок журналистики. Теперь-то знаю, какая это многоплановая деятельность, требующая не только умения писать, но и множество других неординарных качеств. Но тогда мне показалось иначе: все очень просто, что видишь — о том и пиши. Трудностей с изложением мыслей на бумаге у меня никогда не возникало: сочинения на свободную тему давались исключительно легко. Итак, я писала заметки о школьной жизни, их обсуждали в кружке и помещали в стенгазету. Скоро этот кружок наскучил мне. А тут еще его руководитель, профессиональный журналист, посеял в нас, кружковцах, сомнение. Он сказал, что в разных печатных изданиях особенно ценятся профильные специалисты, пришедшие в журналистику. В строительной газете лучший журналист — строитель, в учительской — учитель, а в медицинской — врач. Из его слов вытекало, что, если мы не уверены в своем выборе, то торопиться не следует: журналистика от нас не убежит. В итоге эта профессия из моего рассмотрения выпала, а перевесила романтика моря. С точными науками у меня тоже проблем не было (я не любила только химию), так что я пошла учиться на инженера-кораблестроителя.

Однако журналистика осталась моим увлечением. В студенческие годы я писала на темы студенческой жизни и отдавала свои заметки в разные молодежные газеты. Иногда их печатали. Когда я начала работать в НИИ, возможность сотрудничать с газетами у меня сузилась. Теперь моя работа стала связана с госсекретами и писать о ней было нельзя. Но кроме научно-производственной жизни, в НИИ бурлила и жизнь лично-общественная. Кругом — интриги, служебные романы, страсти, вечная борьба за справедливость (здесь имею в виду дележ премий, продовольственных наборов, путевок) — и все на глазах друг у друга, как в большой коммунальной квартире. Впечатления переполняли меня, и они стали находить отражение в моих коротких рассказах. Разумеется, в рассказе все не так очевидно, как в фельетоне. И фамилии не те, и характеры доведены до абсурда. Во всяком случае, прототип уже не узнает себя в персонаже. Эти рассказы поначалу нашли себе место, как и в школьные годы, в стенной печати. В коридоре нашего НИИ вывешивалась огромная, как ковер над кроватью, стенгазета. В ней я была и постоянным автором, и активным членом редколлегии. Дальше — уже закономерно — мой приход в ЛИТО (литобъединение). Это — серьезная школа для любого начинающего писателя. Она избавляет от самоудовлетворенности, иллюзий на свой счет и заставляет тщательнее работать над словом. Как правило, в ЛИТО занимаются на том этапе жизни, когда профессионально еще не связаны с писательским трудом. Однако почти каждый участник кружка уже мечтает стать писателем, только бывает трудно сойти с наезженной колеи. Тем не менее, уже появляются первые публикации в периодической печати. Замечу, что опубликовать рассказ в газете гораздо труднее, чем статью. Итак, все работают там, где работают, но уже сидят как бы между двух стульев. В таких условиях, в основном, пишутся короткие вещи. Большая часть наших кружковцев сочиняла стихи, среди прозаиков я была единственной женщиной. Обдумывала сюжеты я на ходу, а записывала по ночам, когда дети засыпали. Роман в таком режиме создать невозможно. Но не писать я уже не могла. С инженерного стула, как я уже сказала, меня сместила перестройка, что помогло приблизиться к моему писательскому призванию.