Николай Васильев - Три жизни одного из нас [СИ]

— Как раз маститые часто впадают в застой по причине отсутствия противодействия, конкуренции идей…

— Вот и ты о конкуренции заговорил… Так, глядишь, и право на интеллектуальную собственность признаешь… А затем на частную собственность в целом…

— Вот уж фигушки… В прошлые века ученые мира бескорыстно делились информацией, распространяли ее и популяризировали, а сейчас жмотятся, стремятся на ней заработать. В итоге на исследование одного явления вследствие параллелизма тратится уйма лишних денег, материальных средств и времени. И только коммунизм гарантирует прекращение этого абсурда.

— Бог ты мой! А не коммуняки ли засекретили в СССР всю мало мальски ценную информацию? И тем самым страшно усложнили жизнь всем исследователям? Ты что, еще не кусал себе локтей, не имея возможности полноценно использовать при поисках руд гравитационные параметры, космоснимки и данные детальных разведок крупных месторождений? А получить все потребные тебе топографические карты и аэрофотоснимки не пытался?

— И я тебе толкую, что коммунистический догматизм не лучше капитализма. Что у нас твердят о социалистической демократии, но на деле мы повсюду имеем номенклатурный диктат. Номенклатурщики игнорируют тот факт, что послевоенное поколение значительно образованнее, развитее прежнего и желает не мудрых распоряжений и увещеваний, а реального участия в руководстве делами: начиная от предприятия и кончая Верховным Советом…

— Ба, ба, ба! Как говаривал один мой знакомый: — Нам из погреба видней! Впрочем, по поводу участия в руководстве предприятием я с тобой готов согласиться… Сколько нелепиц и перерасходов можно было бы избежать, если б долбаные начальники учитывали наше мнение!

— Вот именно. Демократия предполагает возможность вклада каждого в решении дел, которые его касаются, тем более непосредственно. Сейчас же все вопросы в экспедиции решает только Покровский и его ближайшее окружение — даже без начальников партий. При этом доминирует мелочная регламентация: все учитывают, контролируют, оговаривают, актируют… А что в итоге? Внедрили вроде бы хозрасчет, по которому материальное преимущество получили различные тематические партии, от которых ни проку большого, ни значительных объемов работ. А основные партии, производящие геологическую съемку и определяющие лицо экспедиции, оказались при расчетах премий на нулях…

— Да-а, тематики за прошлый год получили от 80 до 100 процентов от оклада, — поддержал Сергея Митяй. — То есть зарплата тематика на деле почти в два раза больше зарплаты съемщика. Мораль: а не перебраться ли нам к тематикам?

— И изучать «что-то там в носу»? — сморщился Карцев. — Шутка. Но в самом деле, заниматься только дешифрированием аэро- и космоснимков, пусть даже с привязкой на местности, или анализом геохимических полей или петрофизическими обмерами речных обнажений — удел для сильно кропотливых. Ну его к аллаху. Мне по душе универсализм, а он реализуется именно на съемке.

— Универсализм — преимущественно, удел дилетантов, — вмешался стратиграф Протоиреев. — И хоть я работаю в съемочной партии, но предпочел бы быть в стратиграфической, на теме по изучению нижнего карбона… Только попасть в тематики далеко не просто…

— Хочешь, я замолвлю словечко Станиславу Казимировичу? — скромно предложил Карцев. — Все же я успел с ним довольно коротко познакомиться…

— Вряд ли рекомендация одного выскочки поможет другому, — с прежним высокомерием отреагировал Владимир. — Лучше не иметь никакой, чем такую…

— Ох, Вова… С твоим языком надо было в парикмахеры подаваться, клиентов брить…

Обе свадьбы решили провести в один день, успев на самый конец апреля, тридцатое число.

— Вот хорошо! — радовались подружки невест. — А то пришлось бы всю жизнь маяться…

— Ну, Митяй: ладно, — ворчливо недоумевал Карцев, — он свою свадьбу выстрадал… А ты-то, Вова, что заторопился? Встречаетесь без году неделя…

— Что, что… А то: иногда и одного раза хватает… Понятно? Впрочем, Ольга мне действительно нравится: доверчива, невозмутима, немногословна и не требует от меня особых чудес.

— Что-то много достоинств с приставкой «не»… Молчу, молчу… Значит, она согласилась поменять гордую фамилию «Гнедич» на божественную «Протоиреев»?

— Нет, — бодро отвечал Владимир. — Я решил взять ее фамилию. Между прочим, буква «Г» значительно ближе к началу алфавита, чем «П», и при публикации статей в соавторстве я буду часто иметь преимущество…