Винсент Килпастор: Винсент, убей пастора

Итак, внимание, вопрос — на хрена жениться? Где логика?

— Не знаю, устала от всего этого. Поищу какого-нибудь штук за пять.

— Дело твоё. Штук за пять лучше джип Рэнглер возьми. Сколько ещё будешь на этом Бьюике тарахтеть? Ждёшь, когда дно совсем на хайвэе отвалится?

***

Остаток дороги мы молчим. А я все возвращаюсь мыслями к Христу на Голгофе. Губы от боли кусал, но молчал. Мужик. Не то что я…

Дома настроил радио на христианскую волну — там какой-то евангелист свидетельствует: « А я тут задаю нашему собеседнику вопрос —

«А готовы ли вы сейчас прямо встретится с Господом?

Представите — все долой, все кончилось — и вот вы через секунду перед Создателем! Готовы ли вы к этой встрече? Есть ли что Ему сказать? А ему есть ли чем вас оправдать?»

Выключаю. Пурга. Полная пурга. А может и не пурга? Надо все ж-таки в церковь пойти. Может и полегчает… Непременно наведаюсь.

ГЛАВА 2

«РАФ»

— Прядильныйга бормокчимисан, гяаандон?

Отрядный сурово смотрит на меня и вытирает руку о штаны. Тяжёлая рука у отрядного. Он только что разбил мне нос, и в носу такое странное ощущение, будто я долго плавал под водой и вдохнул её таки под конец. Не больно, а некомфортно эдак, скажем…

— Баходир-ака, я не хочу в прядильный, я совсем не умею прясть.

— Пачему тагда не идешь пляц фляк махать? Адин рас год — мустакилик куни — трудна полчаса фляк махать?

— Баходир-акаджон, вы поймите — участие в мероприятиях по случаю дня независимости республики Стан — это ДОБРОВОЛЬНОЕ дело каждого осуждённого. Я не хочу махать флагом на плацу по поводу этого знаменательного события. Хотя конечно в целом одобряю, как и падение берлинской стены.

— Твоя берлин-мерлин я мамина мама ибаль! Кутокка не хочешь-сан, ман саньга очькога шуни фляк пристроить киламан, ссука. Бор екаль, патеряйся нахер, кутакбаш.

На столе у отрядного резко звонит телефон. Отрядный продолжает изрыгать проклятия и не обращает на телефон никакого внимания. Телефон звонит все громче и громче, и наконец, его звук становится таким невыносимо громким, что мне кажется, звенит с вибрирующим грохотом вся вселенная.

Я встряхиваю головой, чтобы грохот звонка не разорвал мне перепонки, открываю глаза и первое, что вижу это серую Нокию, подскакивающую на вибраторе-эпилептике прямо перед моим носом.

Тяну руку — но уже поздно, звонивший явно удовлетворён тем, что разбудил меня в мокром испуганном поту, он тут же перестаёт звонить.

Пока открываются глаза, чешу под резинкой трусов. Идиотская привычка, но никак не могу взять это под контроль. Прошло уже больше пяти лет, а такие сны все ещё посещают меня. Явственно оказываюсь в зоне, в арестантской робе с биркой на груди, и с вечным холодным страхом предвкушения беды.

Какое же счастье проснуться на свободе, в нормальных, а не «хозяйских» трусах, этого кайфа не передать моими куцыми словами.

Проблемы? Все проблемы кажутся нелепой чепухой, когда вспоминается отсидка со всеми её вывертами и сюрпризами. Нет, не стоит и сравнивать. Если хотите знать…

БЛИ-ИН! Проклятый телефон!

— Hello? Алло

— Is Jeff there please? Джефа, пожалуйста

— No, sir, it is a wrong number. Вы не туда попали, сэр

— You don’ give me this «sir» bullshit, man, you tell Jeff — he aint payin’ tomorrow I’m gonna kick his ass… Ты меня сэром не корми, ты Джефу там скажи — завтра не заплатит, хапанет по полной программе…

— WRONG NUMBER НЕ ТУДА ПОПАЛИ

Сволочная телефонная компания. Они порекомендовали мне поменять номер мобилы, чтобы улучшилось качество приёма. Качество осталось прежним, но регулярно стали звонить какие-то мудаки ищущие то Джефа, то вообще какого-то Густаво Хернандеса. И все без исключения требуют, что я немедленно расплатился.

***

Помню, как я сюда прилетел — самоуверенный, наглый и сытый.

Что? После шести лет по колониям Стана, я не смогу выдоить и развести разжиревших и мягкотелых поклонников бейсбола и бигмака? Ха! Да эта страна у меня в кармане!

Первое впечатление моё от Америки — унитазы все как один засорились в аэропорту Кеннеди. Вода чуть ли не через край хлещет. Да-а. Победивший капитализм. Суровая реальность далёкая от голливудского глянца.

Однако была в этом и ирония глубокая — так как в скором довольно времени пришлось мне эти унитазы чистить. Ну не те самые, конечно, да ведь какая хрен-разница. Окунулся в жизнь, можно сказать с головой.

Помнится листок-форма которую заполняешь когда самолёт уже начинает снижение над океаном, омывающим Нью-Йорк — В стране Свободы нельзя то, не стоит делать это, ни в коем случае не предпринимайть следующего, даже не пытайтаться соваться туда-то, держаться подальше от этого и, да, в конце самом — добро пожаловать в Соединённые Штаты…