Юрий Убогий - Что было, что будет

Оглушительно грохоча, сверкая на солнце траками, равномерно выталкивая из короткой, черной трубы тугие комки синего дыма, мимо мальчика прошел трактор. И видом своим, и грохотом он заслонил от него на несколько минут все остальное: казалось, на свете только и есть, что эта лязгающая, ревущая, сложно шевелящаяся, пахнущая бензином и железом махина. За грязным лобовым стеклом кабины виднелась смутно фигура тракториста с размытым пятном лица. Мальчику даже и в голову не пришло «проголосовать». Уж очень несоразмерными они были — трактор, как гора, а сам мальчик, как песчинка.

Трактор ушел, и на дороге остался лишь след его — два ряда ровных, одинаковых черточек-щелок. Они были аккуратны, словно нарисованы, и при взгляде на них мальчику стало очень грустно и захотелось поскорее пойти, побежать вперед по такому знакомому, влекущему следу.

Потом на дороге появилась подвода. Она двигалась настолько медленно, что мальчик устал ждать, и ему уже начало мерещиться, что лошадь и не идет вовсе, а лишь, стоя на месте, все кивает и кивает своей понурой головой. Из-за лошади мелькало что-то красное и синее, а скоро мальчик стал улавливать смех, голоса, которые становились все звонче и веселей.

В телеге сидели три молоденькие девушки, и когда она поравнялась с мальчиком, все они дружно расхохотались над чем-то, и мальчик растерялся и от этого хохота, и от вида их лиц, рук, ног, ярких платьев. Подвода, обдав его запахом лошадиного пота и дегтя, проехала мимо, и лишь тогда он решился вновь поднять на нее глава. Девушки, все трое, смотрели на него, продолжая смеяться.

— Поехали, кавалер! — крикнула одна из них и призывно махнула рукой. — Прокатим.

Мальчик подумал, что ему надо обязательно спросить про дорогу, и медленно пошел вслед за подводой.

— Давай, давай! — кричала девушка.

Мальчик ускорил шаг. Девушки, смеясь, наперебой говорили что-то, а он ни слов не улавливал, ни лиц их как следует не различал — видел перед собой лишь яркое, пестрое, звонко и сложно звучащее пятно. Надо спросить, приказал он себе. Обязательно узнать надо.

— Это на Углы дорога? — сказал он, наконец, но и сам своего голоса не услышал толком.

— Что, миленький? — крикнула девушка в синем платье. — Чего говоришь?

— На Углы здесь ехать?!

— Да, на Углы тоже! Подвезти тебя можем немного. Садись!

— Нет, — покачал головой мальчик.

— Почему? С нами не нравится?

— Я не могу сейчас. Я потом.

— Жаль, жаль, — улыбнулась девушка. — Такой кавалер нам был бы хороший. Ну, делать нечего, прощай тогда!

Подвода медленно удалялась, а мальчик остался стоять на дороге, глядя ей вслед. Ему очень хотелось поехать с этими веселыми и красивыми девушками, но никак нельзя было. Обязательно они начнут со всякими вопросами приставать, смеяться над ним, тормошить его, а то и целовать даже. Случалось с ним уже такое. Нет уж, и от девчонок, и от девок взрослых, вот как эти, лучше держаться подальше, они ему не компания.

Впрочем, мальчик, возможно, и соблазнился, и сел бы в телегу, если б не еще одно, главное обстоятельство. Ему ведь к ребятам было надо — сказать, что дорогу нашел и едой с ними на прощанье поделиться. Они-то ведь его своей угощали…

Теперь, когда мальчик точно знал, что именно эта вот дорога, если идти по ней или ехать, через каких-нибудь двадцать километров приведет его в родную деревню, ему стало совсем хорошо. Он ведь почти дома, можно считать. Уж на чем-нибудь обязательно подъедет, а если даже и нет, то сумеет и пешком дойти.

Подойдя к логу, мальчик увидел, что Щерба и Жмурик сидят рядом перед расстеленной на траве газетой. Нашли сами, значит, подумал он.

— А мы решили, что ты уже все, с концами, — ухмыльнулся Щерба. — Чапаешь в Углы свои дурацкие. Раскурочили твой кулек. Ничего шамовочка была. Дорубывай давай, что осталось.

— Я не хочу, — сказал мальчик. — Я лепешкой наелся.

— Дурак, — буркнул Щерба. — Дают — бери, а бьют — беги, понял? — Он взял огурец и откусил с хрустом.

— Я пойду, — сказал мальчик. — Мне домой надо.

— Погоди, счас цирк будет.

— Какой цирк?

— А вон клоун у нас сидит! — ткнул в сторону Щерба.

Мальчик увидел там шесть лежащих в ряд дохлых сусликов и одного живого, сидящего в силке.

— Какой клоун? — не понял мальчик.

— Увидишь. Клоун — первый сорт. А ну прижимай его палкой, — приказал Щерба Жмурику. — Да силок сними!

Жмурик послушно подошел к суслику, схватил его двумя пальцами за загривок, снял силок и длинной ореховой палкой прижал суслика к земле. Наблюдавший за ним Щерба, лениво поднялся и вытащил из кармана штанов спички и желтый, плоский пузырек с жестяной завинчивающейся крышкой.