Павел Парфин: Мексиканская любовь в одном тихом дурдоме

Убирая в кузнице, Маша находит чудесные кованые иконостасы с иконами и без, кованые рамы, вероятно, для картин. Спрашивает о них Гапона. Федор светлеет лицом, в голосе звучит нежность. Эти иконостасы — его давняя страсть. А иконы писала его покойная Надя. Два года тому назад она даже ездила в Киев, выставляла на Андреевском спуске несколько своих картин в мужниных рамах. Одну картину купил француз-негр… Гапон впервые после смерти жены плачет.

Он рассказывает Маше, как месяц тому назад решил выкопать новый погреб и, роя яму в саду, наткнулся на самовар, набитый золотыми червонцами образца 1923 г. Пошел к председателю сельсовета, тот посоветовал сдать золото государству, а сам вызвался помочь Гапону оформить его законные 25 процентов. Федор так и поступил, а на следующий день поехал в районный центр: дела у него там были. Когда еще был в городе, его настигла страшная весть: сельская братва замучила насмерть его Надежду. Наденьку, которую он боготворил вот уже 12 супружеских лет и неустанно называл своим бесценным кладом. Вернувшись в Хохловку, Федор твердо решил похоронить жену там, где нашел червонцы — вместо одного клада отдать земле-матушке другой.

Стараясь всячески утешить Гапона, Маша показывает ему графический портрет Надежды, написанный девушкой с маленькой фотокарточки. Растроганный Гапон просит Машу научить его французскому языку.

Стараниями Маши и благодаря огромной внутренней силе самого Гапона он поправляется после жестоких побоев, встает на ноги, и вот его молот вновь звенит в кузнице. Вскоре Федор мастерит для портрета жены изящную рамочку.

Заходит председатель сельсовета, говорит, что к ним нагрянула делегация каких-то французов. Особенно энергичен из них один негр, он то и дело произносит имя „Гапон“, но остальное, что он бормочет, никто не может понять. Кузнец приглашает к себе французов, мол, Маша переведет, что иностранцам нужно от них.

Машина останавливается за воротами. Вваливается направляемая Степаном Кирилловичем гурьба французов. Рослый, под стать Гапону, негр смеется и смачно целует Федора. Негра зовут Анри. Он восхищается искусством Федора и справляется, как поживает его замечательная супруга. Маша бегло переводит, но спотыкается об имя „Надежда“. Федор говорит, что жена погибла. Анри выражает свои соболезнования, распоряжается внести ящик бордо, а цветы, предназначенные Наде, дарит Маше.

Маша отпрашивается у Федора и уходит к Сережке, а мужчины начинают пить. Приходит Катерина и принимается назойливо ухаживать за Анри. Тот с удовольствием тискает ее пышную грудь. Когда заканчивается бордо, Федор выносит две банки самогона. Уже изрядно выпивший Степан Кириллович вдруг задирается к Федору, дескать, тот теперь сельская „зирка“ и запросто обойдется без своих 25 процентов… Вскоре все, кроме Федора и Анри, напиваются и засыпают прямо за столом. Федор ведет Анри в кузницу, показывает ему свои новые работы. Среди них портрет Нади, он очаровывает Анри. Гапон дарит портрет негру. В ответ Анри вручает ему свою визитку и приглашает Гапона с Машей на осеннюю выставку в Париж.

Неожиданно Федор заводит разговор о кладбище Пер-ла-Шез, говорит о том, что хотел бы перезахоронить прах Наденьки на этом парижском кладбище. Анри обещает посодействовать.

Утром Анри с помощью Гапона сажает еще не протрезвевших французов в авто, и те уезжают. Катерина напрашивается в машину к французам проводить их. Федор не замечает, как во двор проникает пьяный Бориска. Схватив со стола недопитую банку, он прячется за крыльцом. Тем временем Гапон грубо приводит в чувство Степана Кирилловича и напоминает ему о его пьяных намеках про законные Федора 25 процентов. Председатель сельсовета нагло смеется кузнецу в лицо и заявляет, что за свои труды он заслуженно взял 20 %, а 5, так и быть, достанутся Гапону. Степан Кириллович вынимает пачку денег и кидает ее в банку с самогоном: мол, пусть самогон на долларах еще настоится. Федор бьет председателя по лицу и выливает на него самогон.

Председатель, чертыхаясь, уходит, Федор поднимается в дом, а из-за крыльца выскакивает Бориска, хватает мокрые деньги и бежит к калитке. Там он сталкивается нос к носу с Машей.

Маша, как никогда, возбуждена: она встретила почтальона — тот принес телеграмму. Маша читает, радостно вскрикивает и убегает в дом. Кричит на бегу, что Анри обо всем договорился.

Федор с Машей, перебрасываясь счастливыми восклицаниями, готовятся пить чай на дворе. Вбегает сильно напуганная Катерина: ночью бандиты убили Степана Кирилловича. Люди говорят, что председатель с недавнего времени хранил у себя дома большую сумму денег. Откуда он их взял, никто не знает, но кто-то донес на него, и вот — 14 ударов ножом. Знающие люди судачат, что здесь не обошлось без Бориски. Федор крестится и беззлобно вспоминает председателя. Вдруг совершенно некстати спрашивает Катерину, не хочет ли она две недели пожить в его доме — через три дня они с Машей уезжают в Париж.