Татьяна Бутовская - Вернусь, когда ручьи побегут

Надя вспыхнула. К сожалению, она тоже помнила. И что было после того единственного раза.

Она вдруг озлилась.

– Может, заодно вспомнишь, как ты с девкой на дачу приехал?

– Когда?

– После того как… как в любви мне объяснился. Вся наша команда собралась у Сашки на даче, и тут являешься ты с этой…

– Прошмандовкой, – подсказал Паша.

– Ты, между прочим, на этой прошмандовке женился.

– Не вспоминай: вырванные годы… Ты ведь мне отказала тогда.

Надя в сердцах шлепнула его по губам:

– Ну что ты врешь-то, все не так было!

Он перехватил ее руку и поцеловал в ладонь.

– Надь, выходи за меня. А то меня опять какая-нибудь прошмандовка подберет, сколько можно уж. – Он ткнулся бородой в Надино плечо и тяжко, прерывисто вздохнул.

«Что ж за идиот такой непутевый!» – подумала Надя, и ей стало его почти жалко.

– Так выйдешь? – повторил он, дыша ей в шею.

– Прекрати ломать комедию, ты, как выпьешь, так замуж меня зовешь.

– Неправда твоя. Последний раз я тебя звал лет пять назад. Тогда еще Валька была.

Надя усмехнулась.

– Ты нынче-то у нас женат или как?

– Или как, – соврал Паша, не отрываясь от Надиного плеча. – Так выйдешь?

– Отстань от меня, обслюнявил всю, – с досадой сказала Надя, отстраняясь от навалившегося Паши. – Пить тебе надо бросать. Вон как тебя развезло.

Павел вдруг выпрямился, сделал стойку и отрицательно помотал головой:

– Не-е-т уж! В трусах по Невскому пойду, а пить не брошу.

Надя не удержалась и засмеялась.

Из дверей гостиной высунулась Симочка:

– Что это вы тут в коридоре затаились? – спросила она, постреливая любопытными глазками. – Между прочим, там Сашка предлагает всем в бутылочку играть… – Она прыснула в ладошку.

– Та-ак, началось… – сдвинула брови Надя и быстрым шагом направилась в гостиную.

Александра в соломенной шляпке, поигрывая кружевным зонтиком, стояла посередине комнаты и, дерзко сверкая глазами, вопрошала публику:

– Так будем играть в бутылочку?

– Сашка, охолонись, а? – попросила Надя, приблизившись к Александре. – Здесь же родители!

Александра будто не слышала.

– Вот ты, мама, когда последний раз играла в бутылочку?

Маргарита Сергеевна вздернула голову, сердито посмотрела на дочь, но быстро нашлась, бросила с игривым вызовом:

– А вот не скажу!

Бронислава Семеновна тихонько засмеялась и призналась смущенно:

– А я даже не помню, по-моему, никогда.

Сидевший в уголке Леонид Борисович оторвался от журнала «Знание – сила», приподнял очки на лоб и уставился на жену:

– Как же ты не помнишь, Броня, в пятидесятом году, на студенческий Новый год! После этого я на тебе женился, – хихикнул он.

– Да-да, правильно, – спохватилась она, и щеки ее зарумянилась, – только это было в пятьдесят первом.

– Зрасте-пажалста, пятидесятый год это был, у Гуревича отмечали всей группой, играли в бутылочку.

– Пятьдесят первый, Ленечка.

– Дуся моя, у тебя всегда было плохо с хронологической памятью, – начал сердиться Леонид Борисович.

– Ладно, пусть будет пятидесятый, – привычно уступила Бронислава Семеновна. Она сделала глоток сока и тихо сказала себе под нос: – Пятьдесят первый.

В дверь позвонили.

– Кто бы это мог быть? – оживилась Александра.

Вадим пошел открывать и вскоре вернулся посмурневший.

– Это к тебе, – сообщил он жене.

Александра, не выпуская из рук кружевного зонтика, пошла в прихожую.

– Кто там? – тихо поинтересовалась Бронислава Семеновна.

– Сашин одноклассник, – пояснил Вадим скучным голосом.

В прихожей, как соляной столб, стоял Ванька Стрельцов:

– Привет! А я к тебе, – радостно сообщил он.

Александра на мгновение замялась, соображая: присутствие на семейном празднике Ваньки было неуместным. Ваня – это совсем другое кино.

– Сегодня день рождения у Тани, – сказала она.

– Это кто?

– Это моя дочь, – напомнила Саша и ткнула его зонтиком в грудь.

– Ну так и слава богу! – сказал он, снимая куртку. – Есть за что выпить.

Александра взглянула на него с недоумением:

– А ты – наглый!

– Ага, – заржал он.

«Да и черт с ним!» – подумала она, взяла его за руку и повела в гостиную.

– Знакомьтесь – Иван, мой одноклассник.

– Ножик-то не зря упал, – заметила Симочка, радуясь своей наблюдательности.

– Присаживайся, Ваня. А мы тут, видишь ли, собрались в бутылочку играть. Не хочешь с нами?

– Отчего же? – довольно развязно сказал он. И снова неприлично заржал.