Полина Жеребцова - 45-я параллель

Если бы Всевышний спросил, что несовершенно в этом мире, я бы ответила, что это – человеческая раса. За десять лет войны, ставших неотделимой частью моих девятнадцати, право так думать у меня было.

Кто я? Почему выжила там, где погибли тысячи детей? Мои ноги хранят следы от осколков, но шрамы незаметны, потому что край юбки всегда касается земли. Миссия, возложенная высшими силами, неумолима: я бережно складываю найденные истории в дневник, где судьбы переплетены так крепко, что кажутся единым целым.

Когда человек теряет способность замечать детали, он может нелепо погибнуть, поскольку самое важное – это внимание. Утратить его легко, обленившись и позабыв о правильном дыхании, отгоняющем суетливые мысли. Чужеродные сущности отвлекают ум и не дают сосредоточиться. Замусоренное сознание выглядит, как рябь на воде.

В тайниках моей памяти есть весенний день 1998 года. Путь из школы лежал через руины. Вперемежку с битыми кирпичами там валялись сгнившие от дождей вещи. Заметить книгу под слоем мусора не представлялось возможным, но меня словно манило туда. Я разгребла почерневшие доски – все, что осталось от мебельных гарнитуров, осколки оконных стекол, и нашла ее. Страницы книги промокли и пахли гарью, но, как и прежде, они хранили сказания о философах и первопроходцах.

Дома я высушила и склеила свою находку. Эта история научила меня, что существуют события, неразрывно связанные друг с другом, хотя если их рассматривать по отдельности, то узор может показаться совершенной бессмыслицей.

Изучая язычество, буддизм, ислам и христианство, я поняла – религия как одежда, что скрыта от глаз посторонних. Носишь – носи, но никому не показывай.

Я обратилась к пространству по-арабски, нараспев прочитав суру из Корана.

– Туман укутал горы, – сказал Асхаб.

Мама открыла глаза, зевнула и опять задремала. В моем детстве она рассказывала предания о том, что наш род очень древний и в прежние времена прадеды служили царю. Но я отчетливо помню только военную жизнь, которая началась в Грозном, едва мне исполнилось девять.

В стекле отражалось мое лицо: полукруглый лоб, детский, слегка вздернутый нос с веснушками, глаза, то ли карие, то ли зеленые, и большой платок. Я прячу под ним волосы с младших классов школы. Женщин с распущенными волосами в Чечне считают «неверными» и всячески осуждают.

Украдкой мне удалось посмотреть на водителя. Асхаб – сельский житель, привыкший жить согласно традициям. Вся жизнь Асхаба прошла в горах, а сейчас он спустился в город, чтобы заработать денег и отстроить разрушенное войной жилье. Его руки в мозолях и ссадинах, потому что молодой мужчина пытается самостоятельно восстановить родные стены, не надеясь на помощь государства. После долгой войны мы и русские не друзья.

– Апчхи! – Мама чихнула и проснулась.

– Будьте здоровы, деци! – вежливо сказал Асхаб.

– Баркалла, спасибо! – ответила мама.

– Мы сделаем остановку. На трассе есть кафе, где можно перекусить.

– Сколько часов ехать до Ставрополя? – мама наконец задала интересующий меня вопрос.

– Со всеми проверками и остановками часов двенадцать, – ответил Асхаб.

– На девятнадцатый день рождения мне приснился сон, – поделилась я. – Во сне духи предложили выбрать направление пути и подарили северную стрелу.

Асхаб неоднозначно хмыкнул, а мама прошипела:

– Ты считаешь уместным рассказывать малознакомым людям свои сны?!

– Да, – буркнула я и отвернулась.

Ставрополь находится на пятьсот километров северней Грозного. Но это не предел. Когда-нибудь я отправлюсь дальше, потому что выбрала направление – на север.

Машина резко свернула на неровную обочину, и нас тряхнуло.

– Привал, – сказал Асхаб.

На дороге оазисом раскинулось круглосуточное кафе. Возле стеклянных витрин, рекламировавших аппетитные блюда, останавливались машины дальнобойщиков, междугородние автобусы и маршрутки. Там же припарковалась и наша «газель». Издали было заметно, что столики заняты: люди ели пирожки, котлеты с картошкой и салат. Мы вошли в дверь-арку и устремились к стойке с выпечкой.

– Что выберем? – спросила мама, расстегивая куртку.

В кафе я согрелась от тепла и ароматов съестного.

– Хочу пирожки с капустой, – ответила я. – А ты?

– А я буду котлету, салат и пюре! – Мама оживилась.

Я сделала заказ и оплатила его.

– Садитесь за свободный столик, – сказала официантка. – Я сейчас все принесу.

Наш водитель Асхаб, увидев среди посетителей знакомого чеченца, подсел к нему. За одним столом с чужими женщинами мужчине сидеть неприлично.