Имре Уйвари - Особенный год

Вместе с нами капитан Тихомиров поехал в соседнюю советскую часть, где нас уже ждали и сразу же передали нам нужное количество вакцины.

Вернувшись к себе в часть, мы тотчас же приступили к вакцинации всего личного состава. Нам помогали капитан Тихомиров и еще несколько советских врачей. Лекарство действительно оказалось чудодейственным. Буквально на следующий день солдаты, у которых наблюдалась высокая температура, почувствовали себя хорошо, а некоторые из них даже интересовались, когда их выпишут из санчасти.

А спустя несколько дней начальник медслужбы доложил командиру части, что опасность эпидемии гриппа ликвидирована.

Разумеется, и мы были рады оказать помощь советским друзьям, если капитан Тихомиров обращался к нам с какой-нибудь просьбой.

Помню, был случай, когда одному советскому солдату врачи никак не могли поставить диагноз. Пригласили для консультации венгерского профессора, и он поставил верный диагноз. Солдата быстро увезли в госпиталь в Будапешт, и через несколько недель его поставили на ноги.

Со временем между санчастью нашего полка и советской воинской частью было налажено своеобразное соревнование. Так, военные госпитали часто обращались в воинские части за донорской кровью, и каждая из частей старалась как можно скорее доставить ее в госпиталь. Откровенно говоря, соревноваться с русскими товарищами нелегко, так как они охотно и быстро откликаются на любую просьбу…

Ну, а теперь я расскажу о том самом казусе, который произошел со мной. Я уже говорил, что с советскими товарищами у нас установились хорошие, дружеские отношения. Я лично довольно часто бывал в расположении советской воинской части, где у меня были хорошие друзья, вместе с которыми мы иногда проводили совместные вечера.

Как-то я рассказал нашему полковому врачу о том, как мы накануне веселились вместе с русскими.

— Вы говорите по-русски? — спросил меня начальник.

— Говорю немного, — ответил я.

Однако вы сами прекрасно понимаете: для того чтобы приятно провести вечер с советскими друзьями, вовсе не обязательно хорошо разговаривать по-русски. Два друга, не зная языка, превосходно понимают один другого, когда объясняются жестами, взглядами, подкрепляя это теми немногими словами, какие они знают. Мы посидели, выпили по бокалу лимонада и по бутылке пива…

Через несколько дней после этого к нам в часть должна была приехать комиссия для проверки санитарного состояния.

Меня вызвал к себе начальник санслужбы и сказал:

— У нас кончился запас хлорной извести. На складе ее так мало, что даже говорить неудобно.

Мы начали думать, где бы нам поскорее достать хорошей извести. Ехать в Будапешт было уже поздно.

— Съездите к советским товарищам и попросите у них, — посоветовал мне врач. — По-русски вы понимаете, так что мне нет необходимости ехать вместе с вами.

И я поехал к нашим русским друзьям.

Капитан Тихомиров принял меня приветливо.

Я же, еще не отдышавшись, начал объяснять ему причину моего прихода.

Капитан почти силой усадил меня и забросал вопросами, смысла которых я не понимал.

Я и в обиходном-то языке не очень разбираюсь, а тут капитан говорил профессиональным языком врача.

Позже выяснилось, что по моему виду и несвязной речи капитан решил, что у нас в части случилось нечто серьезное и нам срочно нужна его помощь.

Он задал мне еще несколько вопросов, смысла которых я тоже не понял, однако, не желая показать этого, я время от времени говорил то «да», то «нет».

Наконец капитан вскочил и дал мне знак следовать за ним.

Я пошел за ним. Тихомиров заглянул в несколько кабинетов, что-то сказал сидевшим там врачам, и те сразу же засуетились. Надев на себя белоснежные халаты, они схватили различные ящички с медоборудованием и помчались вниз по лестнице.

Я — за ними. Во дворе у подъезда уже стояли четыре медицинские машины. Меня усадили в одну из них, и мы поехали.

Я почувствовал, что тут что-то не так, видимо, меня не так поняли, но сделать уже ничего не мог.

Машины, включив сирены, мчались по городу по направлению к казармам нашего полка.

Когда машины подлетели к проходной, дежурный по КПП подошел к первой машине, но капитан Тихомиров жестом показал, чтобы он поскорее поднял шлагбаум. Бедняга младший сержант подумал, что случилось какое-то несчастье, и моментально поднял шлагбаум.

Мы подъехали к санчасти. Увидев перед санчастью четыре машины «скорой помощи», к зданию со всех сторон стали сбегаться солдаты, решив, что произошло что-то чрезвычайное.