Виктор Бердник - Летите, голуби, летите...

Его Фиме подыскала русская риэлторша — такая же, как и он, советская эмигрантка. При первой встрече та, невероятно гордая собой от сделанной карьеры агента по недвижимости, снисходительно сыпала специфическими терминами на английском языке, безбожно перемешивая их с некогда родной речью:

— Четыре бедрум и три басс. Восемнадцать хандред сквер фит. За эти бабки? Хардвуд флор! Гранитные каунтеры! Я удивляюсь, как он вообще, не улетел и до сих пор остаётся на маркете…

Фима добросовестно слушал, но не особо вникал в её фальшиво-восторженные причитания, намереваясь самостоятельно разобраться в целесообразности намечающейся сделки. Неизменное правило покупки жилья в Америке — location, location, location — он уже усвоил так же твёрдо, как и не требующую доказательств истину, что желание брокера продать дом кому угодно несколько отличается от стремления его клиента купить тот для себя.

Надо сказать, что дом Фиме понравился сразу. Двухэтажный особняк с бассейном, расположенный на тихой тупиковой улочке, с первого взгляда внушал почтительное уважение.

«…В такую фатеру и людей пригласить нестыдно», — подумал Фима, окинув взглядом основательное строение светло-терракотового цвета.

«…Не халабуда какая-нибудь задрипанная, — с удовольствием отметил он про себя, удовлетворённый первым впечатлением, — Беру!..»

Помимо прочих очевидных достоинств, так приглянувшегося Фиме дома, существовало ещё одно немаловажное обстоятельство. Оно, конечно, не стало решающим, однако было чрезвычайно полезным. И дело заключалось в том, что его потенциальные соседи оказались тоже эмигрантами из СССР. Ну, чем не благоприятный рассклад?

«…Рядом со своими оно как-то привычнее», — рассуждал Фима, резонно полагая, что с соотечественниками легче и проще решить все проблемы.

Цена Фиму устраивала, но, как полагается в этих случаях, он предложил меньшую. Торговаться долго не пришлось и уже через два месяца семья успешно перебралась в собственный дом. А спустя какое-то время Фимины мысли вернулись к давнему увлечению. Сначала робко, мол хорошо бы было. Потом уже уверенней, а почему бы, собственно говоря, и нет? И наконец, однажды субботним утром, вооружившись рулеткой, Фима принялся вымерять участок для будущей голубятни.

Знакомство с новыми соседями Яшей и его женой Жанной состоялось уже через неделю после переезда. По случаю новоселья Фима тех позвал в гости. Покупка дома в Америке — это всегда волнующее событие. Оно же и безусловно, этапное — первый крупный долг. Сабантуй по поводу столь значительного приобретения одновременно стал прологом к более тесным соседским отношениям. Под водочку дружба завязывается легко… С тех пор Фима частенько приглашал Яшу с супругой то на пиво с креветками, то на барбекю…

Однажды во время очередного совместного ужина на террасе зоркая Жанна, несмотря на плотные сумерки, умудрилась заметить во дворе каркас странного сооружения и тут же шутливо полюбопытствовала:

— Уж не баньку ли строишь?

— Её самую, — невозмутимо подтвердил Фима, с удовольствием потягивая пиво.

— Вон и раздевалка через дорогу, — он протянул руку с запотевшей бутылкой в сторону кухни, где на плите варились рачки по одесскому рецепту: непременно с укропом и с лавровым листом.

— Так что, приходите париться, гости дорогие…

Жанна, не успевшая ещё привыкнуть к его неизменному юмору, кисло улыбнулась.

— Да ну тебя. А если, серьёзно?

— Так… Сарайчик для садово-огородного инвентаря, — уклончиво ответил Фима, не расположенный заранее раскрывать своих планов.

Голубятню удалось достроить быстро, но вот с её обитателями возникли некоторые затруднения. В Одессе Фима, не ломая голову, поехал бы на Староконный рынок и выбрал там, чего душа желает, здесь же случилась заминка. Американские зоомагазины предлагали превеликое множество живности, но только не голубей. Продавец, к которому Фима обратился по интересующему его вопросу, лишь промямлил что-то невразумительное, но толкового ответа от него добиться так и не удалось.

Пришлось искать голубей по интернету. В итоге, Фима приобрёл Бирмингамских роллеров, очень похожих на самых обыкновенных гривунов, которыми ему приходилось разводить в Одессе. Только там те были белоснежно-белыми с цветным пятном на шее, а американские оказались рябые с тёмным оперением от головы до крыльев.

С каким трепетом Фима открыл клетку и прикоснулся к голубке… Та спокойно далась в руки и уже вскоре безбоязненно вспорхнула на жердочку в новом жилище, любовно подготовленное им для четырёх пар. Вслед за голубкой последовал её верный спутник и потом уже все остальные птицы, выбирая для себя постоянный насест. От дружного воркования стаи Фима едва не прослезился, настолько этот звук будил в нём дорогие сердцу воспоминания.