Патриция Хайсмит - Чудо. Встреча в поезде

В таком вот наряде я стала пробираться по дому, держась ближе к стенам, опрометью бросаясь через открытые пространства и заклиная судьбу, чтобы она не столкнула меня с кем-нибудь из слуг. Мне сопутствовала удача. Я благополучно добралась до гаража и скользнула за руль «линкольна». Ключи были на своем обычном месте за козырьком. Двигатель тихо работал. Сердце мое колотилось. Нажать на тормоз, переключить передачу, снять с тормоза, нажать на газ… Трудно ли это? К счастью, автомобиль стоял передом. Мне даже не понадобилось выводить его задом из гаража.

Медленно, как в трансе, я двинулась с места, машинально делая знакомые повороты, в силу привычки выехав на дорогу, которую я знала лучше всего, — на Сейфвей Аль-Тамими.

Если ничего не получится, то я хотя бы смогу купить свеклы.

Но дорога Аль-Тамими была не таким уж плохим началом. Она выходила на шоссе Короля Абдул Азиза, иначе известное как шоссе на аэропорт, куда оно и вело.

Я заметила, что указатель горючего стоял на нуле. Когда мы прилетели, у нас ушло тридцать минут, чтобы добраться из аэропорта в Рияд по пустому шоссе. Скажем, тридцать миль. У меня не хватит горючего.

Как сказать по-арабски «заправиться»? Не помню. Скорее, я и не знала. А будучи одетой по-арабски, я должна сказать правильно. А зачем вообще тебе говорить, подумала я. Если уж подъезжать на машине к заправочной станции, то ведь не для того же, чтобы купить сена для своего верблюда или что там еще они едят.

Это может оказаться станция самообслуживания. Надо будет сообразить, как пользоваться колонкой, чтобы не привлекать слишком много внимания. С какой стороны машины бак для горючего?

Я въехала на стоянку машин Сейфвея и так и сидела в кабине со включенным мотором и на полную мощность работающим кондиционером. Горячий воздух струился и вибрировал над припаркованными автомобилями, делая все вокруг нереальным, как мираж в пустыне. Но предполагается, что мираж прекрасен и манит неутомимого путешественника голубыми озерами и пальмами. А Рияд далек от того, чтобы считаться красивым городом, особенно в июле, когда он коричневый, раскаленный, поджаривающийся под полдневным солнцем. Недостроенные здания, пустые стоянки, старые автомобили, брошенные возле дороги, железобетон, сплошная пыль. Вся зелень, все прекрасное и изящное сокрыто во внутренних дворах, за бетонными стенами богатых особняков. Арабы в основном безразличны к тому, что за пределами их жилищ. Красота их заботит только внутри. Они говорят, что это идет от традиций кочевников, от привычки не задерживаться надолго на одном месте.

Я заглушила двигатель и вылезла из машины, чтобы посмотреть, с какой стороны бак для горючего. Он был с левой. Жара подавляла. Тоб утратил приятную жесткость и приклеивался к спине. Я прислонилась спиной к автомобилю и закрыла глаза. Я не могла заставить себя снова сесть за руль. До этого я водила машину всего лишь несколько раз, всегда с Али, да и то лишь по пустыне. Чудо, что я заехала так далеко.

Мне нельзя было попадать в дорожное происшествие, нельзя было нарушать правила движения, иначе остановит полиция. У меня не было никаких документов, удостоверяющих мою личность, мне нельзя было давать себя рассматривать вблизи. Я не могла позволить себе ни одной ошибки. Короче, проще было превратиться в тыкву в ближайшей лавке, чем добраться до аэропорта.

Я открыла глаза и увидела желтое такси, катящее на дорогу Короля Абдул Азиза. Почему мне просто не взять такси? Ведь это женщинам не положено, а я одета как мужчина. Следовательно, я могу взять такси.

Блестяще.

Почему я раньше до этого не додумалась?

Я взяла портмоне, закрыла машину и помахала следующему такси, проезжавшему мимо.

К счастью, водитель оказался не из разговорчивых. Мы ехали молча. В автомобиле не было кондиционера. Не было также и счетчика. Я вспомнила, что путеводитель Фодора советовал договориться о плате, прежде чем сесть в такси, иначе придется переплачивать. Запомнит ли меня таксист, оттого что я не торговалась? Но торговаться моим высоким голосом иностранки — это наверняка еще хуже. Кроме того, у меня много денег. Али был всегда щедр, хотя мне и редко выпадала возможность их тратить.

В аэропорту я заплатила водителю столько, сколько он сказал, что, похоже, не впечатлило его. Путеводитель Фодора сообщал, что регулярные полеты по маршруту Рияд — Джидда осуществляются каждый час, полет занимает семьдесят минут, и никаких предварительных заказов на билеты не требуется, кроме как во время ежегодного четырехдневного паломничества в Мекку.