Владимир Топилин - Страна Соболинка

Со стороны было отлично видно всю картину стремительно развернувшихся событий. Толик и Вера не могли понять, откуда появился медведь? Ведь черный все еще продолжал бежать по каньону, до него было метров двести, не меньше. Поторапливая незадачливого охотника, Толик негромко ругнулся:

– Стреляй!.. Твою ма…

Его слова утонули в винтовом разрыве резкого выстрела.

Юрий выстрелил: раз… второй… третий! Крестовый каньон утонул в сплошном грохоте. Казалось, вот зверь подломится, завалится набок. Но нет. Рыжебокий все стоял на задних лапах, вздрагивая при каждом выстреле, приседая, мотая головой и смешно вскидывая лапы. Реакция животного была объяснима: он слышал пролетавшие мимо пули, но не мог знать, что это такое. Трудно объяснить, почему косолапый не побежал прочь после первого выстрела. Может, это был шок или еще что-то. Юрий стрелял из своего «Тигра», насквозь простреливая далекое пространство гор, а неуязвимый зверь ловил лапой невидимых паутов, пролетавших рядом.

Пятый выстрел… шестой…

– Балбес! Мазила! Урод! Заяц… – комментировала последствия каждого промаха Вера.

Толик в удивлении зачесал затылок, поднял карабин: придется ему отсюда добывать медведя.

Черный медведь, сообразив, что происходит, круто развернулся на месте, запрыгал в гору, под вертикальную стену скалистого каньона. Толик краем глаза проводил его: пусть бежит, сейчас не до него. Лишь бы рыжий, если ранят, не бросился…

Девятая пуля все же попала рыжебокому в лапу. По-поросячьи взвизгнув от боли, медведь замахал когтями, упал на четвереньки, заохал, не смея наступить на правую ногу. Воодушевленный выстрелом, Юрий приободрился: «Знай наших!» и тут же, не мешкая, высадил в зверя последний патрон. Мимо!..

Десятая пуля ударилась о камень рикошетом, жалобно запела где-то над ледником. Металлическим клаксоном затвор отрыгнул гильзу. Все еще надеясь на силу своего оружия, Юрий нажал на спусковой крючок раз, другой… и вдруг похолодел от страха, понимая, что кончились патроны.

«Тигр» молчал. Юрий проворно шарил по карманам в поисках обоймы, но, как всегда бывает в таких случаях, не находил ее. Раненый медведь, понимая, кто причинил ему боль, злобно оскалился на человека. Прилизанные к затылку уши, прищуренные глаза, вытянутые в трубочку губы, оскаленные клыки не оставляли сомнения в его намерениях. Зверь присел, по-кошачьи вытянулся и уже был готов к прыжку, а Юрий под гипнотизирующими глазками все хлопал себя по карманам пятнистой охотничьей куртки.

После последнего выстрела прошло всего две или три секунды. Юрию оставалось жить столько же – по отсчету длинных, стремительных прыжков зверя. Десять метров медведь мог преодолеть за три прыжка, на каждый по секунде. Понимая это, попятившись, Юрий споткнулся о кочку и упал на спину.

Наблюдая со стороны, Толик все думал: «Ну вот, этим выстрелом все решится!» Он держал медведя в перекрестии оптики, в любое мгновение мог выстрелить, однако ждал: пусть Юрий все делает сам. Но после девятого выстрела раненый медведь встал на четвереньки и… скрылся за стелящимся кустом стланика. Теперь Толику был виден лишь тучный силуэт хозяина тайги. Стрелять через кусты из нарезного карабина нецелесообразно: пули дают рикошет от веток. Продолжая держать зверя на крестике, он ждал момента, когда последний выскочит на чистое место.

Неизвестно, что бы произошло в следующие секунды. Возможно, Юрий уже лежал бы под зверем с прокушенным черепом. Или, в лучшем случае, раненый медведь пересчитал бы ему ребра. Однако единственный выстрел Макарки решил все.

Свинцовая пуля тупым шлепком прилипла к затылку зверя. Мгновенно убитый медведь упал, откинув в сторону лохматую голову обмякшим мешком. Он еще продолжал заваливаться набок, под куст, а Макар уже подскочил к нему, на бегу перезарядив свою одностволку, опять подкинул приклад к плечу и сделал контрольный выстрел в ухо.

Юрий сидел на задней точке опоры. Знаменитый карабин «Тигр» лежал рядом. Глаза Юрия были пусты. Белое, как только что выпавший снег, лицо выдавало состояние горе-охотника. Он тупо смотрел на пацана, который только что спас ему жизнь, и, казалось, не видел его. Откуда-то издалека долетел звучный знакомый голос:

– Добра-а-ал?

– Го-о-отов! – откликнулся Макар, ожидая с третьей пулей в стволе решающего момента, когда по хребту убитого зверя от головы к хвосту, а потом обратно прокатится последняя судорога.

Эти слова привели Юрия в чувство. Он встал, подобрал карабин, не зная для чего, дернул затвор, убедился, что там нет патронов, достал из кармана рожок, забил его в магазин, пошел к Макару.