Михаил Самарский - Распятые любовью

– Ладно-ладно, не кипятись, – похлопал меня по плечу подполковник, – ты знаешь, сколько это пидорок пацанов молодых попортил. Видимо, тебе повезло, или почуял скотина, что ты не из их племени. Успокойся. Проверяем связи и всё остальное. На, – он протянул мне паспорт, – ты куда едешь?

– В Новошахтёрск, – буркнул я. – К родителям. А вещи где?

– В камере хранения, где ж им быть? – хмыкнул я и облегчённо вздохнул.

– Ладно, держи пять, – они оба пожали мне руку, и я покинул отделение.

Значит, не повезло Георгию, загудел в тюрьму. Надо же такому случиться! И на карьере теперь крест поставили. Эх, нужно избавляться от этого блядства. Говорят, есть какие-то доктора, убивают напрочь тягу к своему полу, и бывший гомик начинает прямо бредить бабами. Хотя Вовка Филимонов ничего такого не рассказывал. Чёрт его знает, лечится эта гадость или инет? Нужно попробовать. А может, какие таблетки есть? Но где найти врача? Это тоже опасно: придёшь, душу всю раскроешь, не успеешь до дому добраться, а тут уже менты, добро пожаловать в наши апартаменты. Всё это не так просто, как кажется. Ладно, посмотрим. А пока, Борёк, дуй домой.

Это был первый звонок из МВД. Второй окажется более печальным. И будет третий – тот и вовсе можно назвать мрачным и даже трагичным. Но обо всё по порядку.

* * *

Мать прислала мне письмо, в котором сообщила о продаже дома на соседней улице. Шикарный дом по относительно недорогой цене. Я знал его, там рядом мой одноклассник жил. Дом красивый, стать его хозяином было бы неплохо. Широкие окна, красивый кирпич, черепичная крыша, металлический ажурный забор. Внутри дома я не был, но соседи поговаривали, что там паровое отопление, горячая, холодная вода, туалет в доме. Иными словами, всё, как в городской квартире. Хозяева просили всего десять тысяч рублей. У меня к тому времени такая сумма была уже собрана.

«Пока старики посмотрят за домом, – думал, я – а я ещё немного поработаю, да перееду в тёплые края. Что-то Колыма мне к тому времени уже надоела, да и устал я от вечного холода».

Настало время начать новую жизнь! Перед очередным отпуском я снял все свои сбережения и умчался в родные края. Остановившись в Москве в гостиничном комплексе Измайлово, я решил с утра купить подарки своим родным и уже потом лететь в Ростов-на-Дону. Меня поселили на этаже, где в фойе размещались, как их тогда уже называли, путаны, по-русски говоря, шлюхи.

Вечером, возвращаясь с ужина, я заметил какое-то оживление на этаже. То гости выбирали себе «игрушки» для развлечения. Шутили, смеялись, веселились. Войдя в номер. Я услышал трель телефона.

– Да, – ответил я.

– Не желаете отдохнуть? – спросил милый голосок.

– Даже не знаю, – нерешительно ответил я.

– С вашего позволения, – продолжила девушка, – к вам подойдёт наш сотрудник с фотоальбомом, можете выбрать любую. У нас отличные девушки. Не пожалеете, и совсем недорого.

«Идиот, недоумок, извращенец!», – так я потом проклинал сам себя.

Пришёл сутенёр и сунул мне фотоальбом. Я полистал его и спросил:

– А мальчики у вас есть?

– Конечно, есть! – мгновенно ответил сутенёр. – Только мужского фотоальбома у нас нет. Если хотите, я пришлю вам троих на выбор. Если не понравятся, пригласим других. Вы каких мальчиков предпочитаете? Молоденьких, взрослых. Есть по восемнадцать лет, есть и по сорок.

– Давай средний вариант, – сказал я, – около тридцати.

Сутенёр удалился, а я закрыл глаза и представил, как буду медленно входить в сексуального партнёра. Перед глазами, замелькали, Митя-писюн, Вова Филимонов, итальянец Жора, лейтенант в розовых трусиках…

В дверь постучали. Я открыл дверь, в номер вошли трое крепких парней. Мне сразу понравился высокий блондин с широкими скулами, и большими, сочными губами тёмно-вишнёвого цвета. Я представил, как он будет сосать мою головку, и у меня внутри всё оборвалось.

– Оставайся, – обратился я к блондину и подошёл к нему вплотную.

Стоявший рядом парень со всей силы ударил меня сбоку в лицо и отправил в нокаут. Очнулся я в наручниках и со связанными ногами. Блондин приставил мне к горлу огромного размера нож с широким лезвием, без всякого преувеличения его можно было принять за саблю.

– Ты овца, меня за пидора принял? – цедил он сквозь зубы, а дружки его, шарясь в моих вещах, посмеивались и подначивали его.

– Ребята, да я же ничего плохого не имел в виду, – оправдывался я, – пришёл ваш сутер и предложил…

– Не гони, педрила, – блондин больно пнул мне в бок. – Он предложил тебе девочек, а ты оказался дырявым.