Михаил Самарский - Распятые любовью

Утро оказалось, что называется, похмельным: на выходе из общежития меня задержал участковый милиционер, привёл в свою комнату на первом этаже и устроил допрос с пристрастием. Проходя мимо, он несколько раз пинал меня ногой, затем садился за стол и что-то записывал. Потом подходил и бил кулаком по голове, правда, щадяще, но всё равно у меня возникало жгучее желание ответить ему тем же. В какой-то момент, он сказал:

– Сиди, не дёргайся, я на минуту в туалет.

Он затворил дверь на ключ и исчез.

Этой минуты мне хватило, чтобы открыть окно и выпрыгнуть на улицу. Уже заворачивая за угол, я услышал вопль милиционера:

– Фетисов, я достану тебя, сука, ты ещё у меня получишь.

Фамилию свою я исказил нарочно, пусть ищет теперь. И цех назвал другой и бригаду придумал фантастическую, но очень правдоподобную.

Ну, что за дурость? Сами в уголовный кодекс статью втулили за мужеложство, и сами же отгоняете пацанов от девчонок. Что я сделал преступного, чем нарушил порядок? Кто-то написал заявление и обвинил меня в нарушении чьих-то прав? К чему эти наиглупейшие ограничения и меры? А может, просто позавидовал. Не каждому же позволительно ночевать в женском общежитии, да ещё и переспать с целой комнатой, хотя участковый об этом и не догадывался. Но зато я всю жизнь помню тот душераздирающий крик Оли, думаю, она тоже его никогда не забудет. На работе во время обеденного перерыва, опустив глаза, она мне призналась, что у неё такое случилось впервые.

Вечером, в поисках приключений, я пошёл в бар «Жар-Птица», был такой в нашем микрорайоне на центральной площади. Славен был он своими экзотическими коктейлями. Допивая один бокал, я хотел заказать второй, и тут ко мне за столик подсел интеллигентного вида мужчина лет сорока.

– Любите Мартини? – спросил он и, кивнув, на бокал, добавил: – Смотрю, пьёте фирменный коктейль.

– Люблю, – подтвердил я, удивившись, что со мной говорят на «вы».

– Луиджи Росси, создатель вермута Мартини, перевернулся бы в гробу, если бы попробовал этот напиток. Здесь, к сожалению, он не настоящий, это подделка из Венгрии.

– Лучше уж из Венгрии, чем наш «Вер-муть» пить, – я нарочно выделил второй слог.

– Ну, это совсем отрава, – закивал незнакомец и тут же предложил: – Хотите, я вас угощу настоящим, итальянским Мартини, я только сегодня утром прилетел из Италии.

Я насторожился.

– А с чего это вы решили меня пригласить? – усмехнулся я. – Смотрите, сколько тут посетителей.

– Верно, – согласился мужчина, – посетителей много. Но я доверяю своей интуиции. Вы, уверен, интересный собеседник, умеете держаться, да и просто симпатичный молодой человек. А я так соскучился по родной речи, по нашим русским разговорам, я не настаиваю, если не хотите, ради бога. Вот, возьмите, – он протянул мне карточку. Впервые я держал в руках визитку, – если сегодня нет желания, позвоните в другой день. Я ещё неделю буду в Союзе, потом улетаю в Штаты.

«А почему бы мне не завести знакомство с таким солидным мужиком? – мысленно прозвучал в моей голове вопрос. – Посмотри, как он выглядит. Одет с иголочки, фирменные джинсы, батник, часы явно не советские… Чего ты думаешь?».

– Так что? Ваше решение, – словно откуда-то издалека донёсся до меня голос незнакомца. – Порадуете одинокого истосковавшегося по Родине человека?

Дальше уходить от ответа было просто неприлично.

– Да, в общем-то, я не против, – ответил я и спросил: – а где вы живёте?

– Здесь недалеко, – ответил Георгий (я успел прочитать на визитке имя), – Добровольского, дом шестнадцать.

– А, – закивал я, – это такие многоэтажки-свечки?

– Точно-точно! – улыбнулся мужчина.

Я протянул руку и представился:

– Меня зовут Борис, ваше имя я прочитал на визитке. Георгий. Верно?

– Верно, внимательный вы, – пожал он мою руку, мы встали из-за стола и направились к выходу.

– Вы можете обращаться ко мне на «ты», – сказал я. – Для «вы» я ещё чересчур молод, так мне кажется.

– При одном условии, – пропуская меня вперёд, – ты тоже говоришь со мной на «ты». Идёт?

– Замётано, – весело ответил я.

Не буду лукавить, я понимал, что Георгий, пригласил меня к себе домой не как собутыльника, которому не с кем употребить фирменное вино, а как молодого любовника. И меня это возбудило невероятно.

«Боже мой, меня сняли как девушку, меня ведут домой, будут угощать вином, потом…». Что будет потом, я не мог знать точно. Кто он этот Георгий, актив ли, пассив? Впрочем, для меня нет никакой разницы. Я с удовольствием готов был выступить в любой роли, тем более мужчина был красив, ухожен, от него пахло дорогим одеколоном.