Мария Дуэньяс - Нити судьбы

— Опиши мне его.

— Высокий, худой, угрюмый. Смуглый и безупречно причесанный. В круглых очках, с усами и лицом интеллектуала. Несмотря на свой пост и наступившие времена, ходит обычно в гражданской одежде, в скучнейших темных костюмах.

— Он женат?

— Возможно, но здесь, насколько мне известно, всегда жил один. Хотя военные нередко так поступают, предпочитая не брать семью на место своей службы.

— Сколько ему лет?

— Достаточно, чтобы годиться ей в отцы.

— Не могу во все это поверить.

Феликс в очередной раз засмеялся.

— Если бы ты меньше работала и больше выходила из дома, то, возможно, когда-нибудь увидела бы его собственными глазами и сама во всем убедилась. Он по-прежнему иногда ходит по улицам, но всегда в сопровождении охраны. Говорят, он очень образованный человек, знает несколько языков и жил много лет за границей; Бейгбедер ничуть не похож на тех солдафонов, к которым мы привыкли в этих краях, но, судя по занимаемому посту, он на их стороне. Вероятно, они с Розалиндой познакомились за границей; посмотрим, может, она сама тебе все расскажет, а ты потом передашь мне — ты же знаешь, как я обожаю все эти романтические истории. Ну ладно, мне пора, должен вести свою старушенцию в кино. Двойная программа: «Сестра Сан-Сульписио» и «Дон Кинтин-горемыка»; представляю, какие незабываемые впечатления меня ожидают. Из-за этой ужасной войны к нам уже почти год не попадает ни одного приличного фильма. А я бы с удовольствием посмотрел сейчас какую-нибудь американскую музыкальную комедию. Ты помнишь Фреда Астера и Джинджер Роджерс в фильме «Цилиндр»? «I just got an invitation through the mails. Your presence is requested this evening. Its formal: top hat, white tie and tails…» [30] По почте только что доставили приглашение. Этим вечером ты должен присутствовать. Форма одежды — официальная: цилиндр, белый галстук-бабочка, фрак… ( англ. ). .

Феликс вышел, напевая, и я, закрыв за ним дверь, прильнула к глазку, как обычно делала его мать. Все еще мурлыкая песенку, он вытащил из кармана брелок с ключами и вставил один из них в замочную скважину. Когда мой сосед скрылся в своей квартире, я вернулась в мастерскую и снова взялась за работу, не переставая думать об услышанном. Я собиралась поработать еще некоторое время, но вдруг почувствовала, что у меня нет ни сил, ни желания. Вспомнив трудовые подвиги, совершенные накануне, я решила дать себе немного отдыха. Мне пришло в голову последовать примеру Феликса и его матери и вознаградить себя походом в кино. С этим намерением я вышла из дома, но каким-то необъяснимым образом ноги понесли меня в другом направлении и привели на площадь Испании.

Там были клумбы с цветами и пальмы, мостовая из цветных булыжников и белые здания вокруг. Каменные скамейки, как всегда, занимали влюбленные пары и стайки девушек. Из ближайших кафе доносился приятный запах мяса на шпажках. Я пересекла площадь и направилась к Верховному комиссариату, раньше, за все время моего проживания в Тетуане, не вызывавшему у меня особого интереса. Именно здесь, рядом с дворцом халифа, в этом большом белом здании, построенном в колониальном стиле и окруженном пышными садами, располагалась главная власть протектората. За растительностью виднелись три его этажа, башни на углах, зеленые ставни и отделка, выложенная оранжевым кирпичом. Арабские солдаты — внушительные и невозмутимые, в тюрбанах и длинных плащах — стояли в карауле перед высокими железными воротами. Офицеры туземной регулярной армии, в безупречной форме песочного цвета, в бриджах и до блеска начищенных сапогах, входили и выходили через маленькую боковую дверь. Там можно было увидеть и марокканских солдат в европейских гимнастерках, широких штанах и с бурыми обмотками на голенях. Двухцветный национальный флаг развевался на фоне голубого неба, возвещавшего о наступлении лета. Я остановилась, наблюдая за непрекращающимся движением людей в форме, и опомнилась, только когда на меня со всех сторон стали бросать любопытные взгляды. Смутившись и растерявшись, я повернулась и возвратилась на площадь. Для чего я ходила к Верховному комиссариату, что надеялась там увидеть? Наверное, ничего — во всяком случае, ничего конкретного: мне просто хотелось посмотреть, где обитает предполагаемый любовник моей новой клиентки.

Весна постепенно переходила в раннее лето со светлыми вечерами, и я продолжала работать в своем ателье, выплачивая положенную часть Канделарии. Пачка английских фунтов в ящике моей тумбочки достигла уже внушительных размеров, и этих денег почти хватало, чтобы погасить долг: срок, назначенный мне гостиницей «Континенталь», скоро истекал, и я с облечением думала, что наконец смогу освободиться от этого бремени. Благодаря радио и газетам я следила за военными новостями. Погиб генерал Мола, началась битва при Брунете. Феликс по-прежнему являлся ко мне в гости по вечерам, и Джамиля все время была рядом со мной, понемногу совершенствуя свой испанский и начиная осваивать самые простые швейные работы — приметку, обметку, пришивание пуговиц. Иногда до нашей мастерской — через открытые окна, выходившие во внутренний дворик, — доносились звуки и обрывки разговоров из соседних квартир. И еще — топот детей с верхнего этажа, которые то гурьбой, то по одному выбегали играть на улицу, наслаждаясь каникулами. Все эти звуки не раздражали меня — напротив, помогали чувствовать себя не такой одинокой.