Александр Казимиров - Бульварное чтиво [Сетевая компилляция, калибрятина]

— Все, мне пора! Заходи в гости, Николай будет рад. Он хотел позвонить, но не решился.

Меня словно окатили ушатом ледяной воды.

— Хорошо, заскочу! — выдавил я, зная, что никогда не переступлю порог их дома.

IV

На душе скребли кошки. Я проводил Лауру до угла и не знал, куда податься. Ноги завели в сквер. «Вот тебе и Клячин! Надо же, какие кульбиты вытворяет жизнь!» — поражался я, присев на скамью. Мое скорбное одиночество нарушил гражданин из категории «Они позорят наш город!» Судя по брюху, он проглотил глобус — из расстегнутой ширинки свисала вялая земная ось. Мужика одолевала жажда общения, и ему требовался умный собеседник.

— На-ка, глотни! — он протянул бутылку.

Хмель слегка заретушировал образ Лауры. Незаметно водка закончилась. Пришлось сгонять за добавкой.

— Давай навестим порядочных женщин! Есть тут одна, она не откажет! — мужик по-братски обнял меня и натужно засопел.

Предложение выглядело заманчиво. Мои зрачки мечтательно скатились к переносице и нежно посмотрели друг на друга. Освободившись от дружеских объятий, я отодвинулся. Мужик потерял опору и упал с лавки.

Проходящая мимо женщина шарахнулась в сторону. От нее разило презрением и еще чем-то мерзким, кажется — французскими духами. Не в силах подняться, новый приятель изобразил роденовского мыслителя.

— Вставай! Нас ждут в квартале красных фонарей!

Но ловелас успел забыть о любви, развалился около скамейки и невыразительно запел:

— Опять от меня сбежала последняя э... эта, как ее?

— Электричка! Паровоз такой, без пара! — подсказал я.

— Точно, паровоз... не стучите колеса…

Кое-как удерживая равновесие, я склонился над певцом.

— Слушай, акын, общественность нами недовольна!

Он удивленно посмотрел сквозь меня. В его масленых глазах отразилось небо с плывущими облаками. Мужик сел в позу лотоса и сосредоточил взгляд на бордюре. Казалось, что он медитирует.

— Почему так долго нет автобуса?

— Цыгане угнали! — ответил я и зашел в кусты.

Прижатый атмосферным давлением, он снова лег. Старикашка, торопившийся на тот свет, вдруг остановился и отстучал вставными кастаньетами:

— Стыдоба! Устроили в центре города лежбище тюленей! Сейчас милицию вызову!

— Не шуми, дед! Мы исчезнем незаметно, по-английски! — я легонько пнул собутыльника. — На нас объявили охоту!

Он тут же среагировал и приподнялся на локте.

— Веди меня, мой талисман!

Я помог ему встать. Качаясь, мы направились к выходу. Такого сильного земного притяжения не приходилось испытывать давно. Сделав пару шагов, мы приняли горизонтальное положение.

— Всему виной вспышки на Солнце! Очень на здоровье влияют! — констатировал новый знакомый, погружаясь в дрему.

Послышался шум двигателя. Мне мерещилось, будто прилетел волшебник в голубом вертолете. Как же я ошибся!

— Господа, карета подана! Располагайтесь удобнее!

— Все господа в Париже, мы — трудовая интеллигенция! — уточнил я, стараясь самостоятельно загрузиться в автомобиль.

С казенной постели я сбивчиво объяснял невменяемым соседям о причине бед, выпавших на долю отечества. Меня никто не слушал. Незаметно патриотические чувства усыпили разум.

— С виду нормальный парень. Никогда бы не подумал, что алкаш! — майор Пырьев заполнил бланк и протянул его мне. — Заплатите штраф и, пожалуйста, не появляйтесь на улице в таком виде. Не подавайте дурной пример подрастающему поколению.

Я покинул вытрезвитель, прислушавшись к дельному совету. Кудрявые тополя заговорщицки шелестели листвой: «Успеешь еще оплатить, один черт денег нет. Иди к Иришке! Она же любит тебя!» С природой не поспоришь, и я пошел туда, куда деревья нашептали.

Ира, верстальщица нашей газеты, встретила меня визгом. Такая искренняя радость — редкость в наше время. Захотелось обмыть встречу. Я принял ванну и предложил ей сбегать в ларек.

— Одеваться неохота! Лучше Наташке звякну. У нее такой спонсор появился! Притащит все по первому свистку. — Поджав коленки, она потянулась к телефону.

Иришкина подруга выглядела эффектно, но в постели была никудышная. Мужики, обескураженные несоответствием внешности и любовных способностей, долго с ней не дружили. Как переходящее красное знамя, она переходила из рук в руки. Чтобы ожидание не было скучным, я стал ублажать Иришку. Моего здоровья хватило минут на пять. Потом мы смотрели телевизор.

Дверь без стука распахнулась. На пороге возник Наташкин абрис. За ним, прикрываясь огромным букетом роз, расшаркивался гарант хорошего настроения.