Галина Лифшиц: Что тогда будет с нами?..

– Но ведь родители в шоке будут от меня! – Я пыталась его вразумить.

– Почему в шоке? Ты прекрасна! Я никого не встречал красивее тебя!

Я нравилась себе. Я выглядела великолепно. Мои годы никак не проявлялись. Но достаточно было бы одного вопроса родителей о том, сколько мне лет, чтобы я их возненавидела на всю оставшуюся жизнь. Это я о себе уже знала. Я предлагала жить просто так. На это родители не обидятся. И так даже надежнее, что ли. Любовь любит свободу… Нет! Он просто зациклился на теме женитьбы. Я понимала, что, если откажу ему, он будет сражен. Пожалела. Посочувствовала. И он придумал компромиссное решение. Он купил родителям билеты на самолет, чтобы они посмотрели на его новый дом. Вот они посмотрят, все оценят, а потом он приведет их ко мне, чтобы они познакомились с архитектором. А я посмотрю на них и сама решу – хочу ли, чтобы он представил меня как свою будущую жену, или нет.

– Они тебе понравятся, увидишь! Они золотые люди. И все поймут правильно.

На этот вариант я согласилась. Казалось, угрозы мне никакой не было.

И вот настал тот день. Он с утра встретил родителей, привез их в свой дом. Я почему-то места себе не находила. Мне было очень плохо. Но я решила, что это со мной от того, что море штормило. Я уже за годы жизни вблизи моря научилась его чувствовать и действительно была неспокойна во время сильного шторма. Мы договорились, что я не буду ничего специально готовить для гостей: пусть все выглядит как случайный визит – на минуточку заглянули люди, чайку попить. Я была на верхнем этаже и издалека увидела, как он ведет родителей к моему дому. Побежала вниз, хотела распахнуть калитку, встречая дорогих гостей, но опомнилась: все же должно выглядеть как неожиданный визит. Дождалась звонка у ворот, нажала на кнопку, чтобы калитка открылась, вышла навстречу. Они были уже почти у порога, когда я увидела, кто же ко мне пожаловал. Родители! Витя и Люда! Несколько оплывшие, посолидневшие, но вполне узнаваемые. У меня свет померк в глазах. Вот почему мой любимый казался мне таким родным, таким узнаваемым.

За что? За что судьба так издевательски отнеслась ко мне? Что я такого сделала, чтобы так?.. Я тогда не понимала…

Эти – оба – тоже не ожидали встречи со мной. Побелели. Заволновались. Один мой жених ничего пока не замечал. Представил меня:

– Папа, мама, вот настоящая героиня торжества, автор дома. Знакомьтесь, это Наташа!

И эти сразу все поняли! Поняли, почему Наташа, а не имя с отчеством, поняли, почему сынок так сияет… Глаз у Люды всегда был цепким.

– Ну, здравствуй, Наташа! – сказал Виктор.

Собрался с силами.

– Здравствуй, Виктор! – ответила я.

Сердце билось, как в последние минуты жизни. И пусть бы они стали последними.

– Здравствуй, Наташенька, – вдруг елейно запела Людка.

– Не ожидала вас у себя увидеть, впрочем, проходите, поговорим, раз уж жизнь свела, – пригласила я.

Захотелось мне их кое о чем расспросить. Мой любимый, ничего не понимая, указал родителям, куда проходить, вопросительно глядя на меня. А мне на него смотреть не хотелось. Что-то сломалось во мне. Я знала, что не пощажу никого, в том числе и его: я же предупреждала, что не хочу никаких знакомств. Ты хотел этого? Получай.

Я видела, что Виктор хочет уйти. По-тихому, как гад ползучий. А Людочка собиралась комедь играть, как она любила. Но хозяйкой у себя дома была я. И не зря же судьба нас столкнула. Значит, какие-то вопросы должны быть решены. Без промедления.

– Что ж, гости нежданные, раз через столько лет вы оказались у меня, значит, разговора не миновать. Видела я, Люда, фотку, как ты замуж выходила. В моем платье. Понравилось тебе платье, Витя?

– В твоем платье? – повторил Виктор.

– В моем. К нашей с тобой свадьбе сшитом.

– Но ты же сама мне его оставила, Наташенька, когда узнала…

Людка осеклась. Утратила самоконтроль, проговорилась. Не то сказала.

– Когда узнала, что ты на конференцию, Витя, не полетел, а проводил время с другой девушкой за две недели до нашей свадьбы. Люда мне об этом сообщила. Она вас видела. Даже не один раз.

– Что?! – Витя из белого стал багровым.

– Может быть, Сережа пусть пойдет к себе? – предложила Людмила.

– Нет, я останусь, – отрезал мой любимый.

Он был очень растерян, но собирался выяснить все до конца.

– Обязательно пусть останется. Обязательно, – подтвердила я.

– Я был на конференции, Ната, – проговорил Витя. – А когда прилетел в Москву, меня Люда встретила в аэропорту и вручила письмо от тебя. А до этого маме моей принесла твое послание. Все это какое-то недоразумение.