Юрий Нестеренко - Комбинат

Она заметила, что он смотрит в ее сторону, и кокетливо улыбнулась. Селиванов с отвращением отвернулся. Ну да, подумал он, скорее всего, мать-одиночка. Или с таким мужем, что… Но, конечно, младенец в коляске — не лучший аксессуар для завлечения мужчин. Хотя с другой стороны — кто сказал, что ее интересуют серьезные отношения?

Николай посмотрел на часы, потом на пустой проход между мертвыми киосками и вновь вернулся к игре, дабы все-таки выиграть финальный матч. Однако бразильская команда, к его неудовольствию, даже и в виртуальном варианте оказалась крепким орешком — первый тайм он проиграл со счетом 2:3. Только он приступил ко второму, все еще надеясь отыграться, как у него над ухом раздалось:

— Вы Селиванов?

Николай поднял голову. На этот раз ошибки быть не могло. Над ним стояла молодая женщина в блестящем красном плаще; ее морковно-рыжие волосы венчал кокетливо скошенный набок коричневый берет. Фигурка у нее была ладная, это было заметно даже сквозь плащ; что же касается лица, то оно балансировало аккурат на грани между красотой и безобразием. Бывает такой тип внешности, где от одного до другого — не размытый спектр, а резкий перепад. Чуть-чуть, самую малость, пошире рот, повыше кончик вздернутого носа, побольше веснушек под глазами — и то, что только что казалось очаровательным, мгновенно оборачивается своей противоположностью. Так что Алевтина Федоровна, описывая «страшную девку», пожалуй что не сгущала краски, по крайней мере, сознательно — она действительно воспринимала внешность Марины именно так, в то время как восприятие Михаила было, очевидно, обратным.

Но, во всяком случае, выражение на этом лице было решительным.

— Здравствуйте, Марина, — сказал Николай. Мобильник в его руке изобразил свисток и шум трибун, сообщая о пропущенном голе. Николай выключил игру и сунул телефон в карман.

Марина опустилась на скамейку рядом с ним.

— Вы так незаметно подошли, — Селиванов улыбнулся чуть извиняющейся улыбкой, словно игра, за которой она его застала, была делом не совсем приличным. — Я не слышал.

— Я пришла оттуда, — она показала через плечо на разрезавшую кусты тропинку между скамейками позади площади.

— Не со стороны комбината?

— Нет.

— Вы наблюдали за мной прежде, чем подойти, — понял Николай.

— Ну… да.

— Поскольку вы все же подошли, не спрашиваю, какой вы в итоге вынесли вердикт, — вновь улыбнулся Селиванов. Рад, что заслужил ваше доверие.

— Я бы все же хотела, чтобы вы показали ваше удостоверение, — твердо произнесла Марина (у Николая даже мелькнула мысль, что фраза прозвучала слишком уж твердо, словно заранее отрепетированная).

— Хорошо, смотрите, — рассмеялся он. — У вас на комбинате, как я погляжу, все прямо помешаны на безопасности. Хотя с общим антуражем не стыкуется. Мне представлялись чуть ли не бункеры с метровыми стенами и автоматическими бронированными дверями, как в ядерном бомбоубежище. Тревожные сирены и защитные костюмы. А оказался этакий кондовый НИИ… или заводоуправление… в каких я сто раз бывал. На стенах старые стенгазеты, сотрудницы пьют чай с тортом в рабочее время…

— Сейчас у нас мало работы, — подтвердила Марина. — Ну, вы знаете, наверное. Раньше, говорят, строже было. Но я здесь всего три года работаю.

— Скучно вам, наверное? — посочувствовал Николай. — Я бы вообще, наверное, с ума сошел на такой нетворческой должности. А тут еще и работы никакой, и даже на компьютере не поиграешь и по интернету не полазишь. Почему, кстати? Я, конечно, слышал байки о каком-то поле, из-за которого у вас не работает никакая электроника, но ведь это не может быть правдой?

— Почему не может? — пожала плечами Марина. — У нас тут вообще… аномалия, — она посмотрела на затянутое тучами небо, невольно втягивая голову в плечи.

— Ну, электричество-то работает. Лампы, телефоны…

— Во внешнем круге да. А ближе к центру, говорят… — она не закончила фразу и перескочила на другую тему: — А что касается работы, то как раз у меня ее не так и мало. Видите ли, комбинат — это большое комплексное хозяйство, и даже в условиях, когда поставки основного сырья фактически свернуты, он потребляет широкую номенклатуру артикулов, от тех же ламп и канцтоваров до оружия и боеприпасов…

— Вот как?

— Ну да, это же никакой не секрет, что у нас вооруженная охрана… Ну и многое другое, конечно. Всякие там кабели, обмотки, зубчатые колеса, цепи, тросы… все же изнашивается, нуждается в ремонте и профилактике, соответственно — в инструментах для всего этого… свой автопарк со своими ремонтными мастерскими, ГСМ, топливо для котельных, продукты для столовых, лекарства для медсанчасти… много чего. Наша специфика, опять же. Те же пишущие машинки, думаете, легко обслуживать и заменять, если их уже никто не производит?