Гейл Форман - Сестры по благоразумию

– Брит, я тебя поздравляю, – сказала она. – Ты только что раскрыла секрет этого гадюшника.

Несмотря на то что на ее лице было грустное выражение, по ее тону я поняла – она мной гордится.

– Правда?

– О да. Нам нечего бояться, кроме, ну, может, это и не совсем единственное, нас самих. По крайней мере, собственный страх – это совершенно точно самая большая наша проблема [13].

– Пан или пропал! – воскликнула Биби. – Я проберусь в лазарет и найду то, что нам нужно!

– И я сделаю все, о чем ты меня просишь, – сказала Кейси, – и поумоляю Лорел нам помочь. Она работает в офисе и может сделать ксерокопии.

– Отлично! – завопила Биби и, повернувшись ко мне, добавила: – Видишь, как нас прикрывают?

– Я надеюсь, у тебя получится выполнить то задание, которое ты себе поставила, – заметила Ви.

Она посмотрела на меня суровым взглядом, а потом улыбнулась.

– Все будет в порядке, не переживай.

– И что ты планируешь делать после того, как мы нароем на Ред-Рок необходимый компромат? – эмоционально спросила Биби.

Если честно, я затруднилась ответить на ее вопрос. «Когда у нас будут все необходимые материалы, тогда и решим», – подумала я.

Следующие две недели подруги работали не покладая рук. Мы виделись только для того, чтобы сообщить друг другу о том, что нам удалось найти или узнать, а также чтобы спрятать добытые материалы в яме, которую Кейси вырыла в неприметном месте на территории у забора. Все мы находились в нервном возбуждении, сравнимом с состоянием, когда ждали обещанного мамой Биби визита в спа-салон. Правда, на этот раз причиной нашей эмоциональности были собственные действия, а не поведение посторонних.

Пока нас, слава богу, никто не поймал, но наши «операции» становились все более рискованными. Биби изобразила серьезное расстройство желудка, и облевала все вокруг себя.

– Нет ничего проще, – объяснила она потом. – Для этого мне достаточно вспомнить, как мы с матерью ехали на машине в Мексику и мой младший брат всю меня облевал. Как только я это представлю, так тут же начинается рвота. Наверное, мать назвала бы это «работой по системе Станиславского».

Биби отвели в лазарет, где она нашла медицинские карты Гретхен Кэмпбелл, Натали Вайзман и Хоуп Эллис, у которых, точно так же как и у Марты, во время пребывания в Ред-Роке возникли серьезные проблемы со здоровьем. Гретхен сломала ногу, у Натали началась цинга, и кто-то (в документах не значилось, кто именно) изуродовал Хоуп нос. Мы не могли быть на сто процентов уверены в том, что все это произошло из-за недосмотра воспитателей и персонала Ред-Рока, ибо медсестра Хельга не написала в отчете: «нос был сломан во время драки с воспитателем», однако Биби заметила, что подобные медицинские документы надо уметь читать между строк. Цинга могла появиться из-за плохого и несбалансированного питания. Если Марту довели до солнечного удара, можно было легко представить, что с другими девушками в результате нерадивого отношения персонала могло произойти что-то подобное. Или даже хуже.

Ви умудрилась нарыть массу информации, компрометирующей персонал интерната. Ни у одного из воспитателей не было специального образования. Двое сотрудников даже не закончили колледж. Один из охранников раньше работал профессиональным рестлером, а другой провел короткий период времени в тюрьме за вождение пьяным.

– Как тебе удалось все это найти? – изумилась я. – Ты их загипнотизировала?

– Брит, я просто спрашиваю. Люди любят говорить о себе и сплетничать об окружающих, и только рады, что кто-то готов их послушать.

– Вот как? А я-то думала, ты практикуешь вуду.

– Совсем нет. Я просто вхожу туда, куда мне надо, как будто имею право там находиться. Когда люди это чувствуют, то и относятся ко мне соответственно: словно я на своем месте и могу задавать вопросы, которые задаю.

Я задумалась над ее словами. Вести себя так, как будто имеешь право находиться там, где находишься. Занятная мысль. Я робко прикинула, поможет ли мне этот прием войти в офис Клейтон. Я решила, что должна это сделать, но никак не могла найти в себе смелость. В ее кабинете не было видеокамеры, и она не запирала шкаф, в котором хранила файлы с медицинскими историями и записями, но, несмотря на это, мне было не по себе. Казалось, у стен кабинета есть глаза, которые видят все происходящее даже в темноте. Словно сама Клейтон видит все, что творится в моей душе. Иначе почему она неоднократно говорила, что я могу стать такой же, как и моя мать? Она настаивала – я унаследовала от матери качества, которые рано или поздно обязательно приведут к тому, что я сойду с ума. Иногда мне казалось, будто я должна принять ситуацию такой, какая она есть, и перестать бояться. В общем, у меня были подозрения: вдруг теория Клейтон не является полностью безосновательной, но я трусила даже самой себе в этом признаться.