Олег Петров - Тринадцать подвигов Шишкина

– Ну, то там, а здесь… – Вовка презрительно кивнул на карту. – Ради чего тут через кусты ломиться?

– А клад-то, Вова, настоящий. От такого сокровища… – Шишкин оглядел насторожившую уши ребятню. – От такого сокровища только дурак откажется.

И он повернулся к младшим.

– Значит, так… Вот вам компас. Вручаю его вожатым, а вы с ними сами выберете командира поисковой команды. Когда будете готовы, жду от него доклада.

– Тогда и нам компас дайте! – заявил Антонов, вокруг которого уже сгруппировался практически весь старший отряд. – Мы тоже молодость вспомним!

Все засмеялись. Шишкин достал из кармана и протянул Вовке второй компас. «Географиня» удивлённо качнула головой и как-то по-особенному оглядела своего молодого коллегу.

Вскоре в небо сигнально хлопнула новогодняя хлопушка, обозначив старт, и лагерь опустел. Шишкин посмотрел на часы.

– Наталья Николаевна, пойдемте встречать кладоискателей. Наши шустрые подопечные, с учётом внезапно возникшего состязательного обстоятельства, думаю, уж явно не степенным шагом отмеривают заданные азимуты. – Он неторопливо направился к «штабному» домику.

– И что, вы действительно зарыли клад, или это условно?

– Зарыли, Наталья Николаевна, в сам-деле зарыли!

– А где? – любопытство уже раздирало и взрослую тётеньку.

– Неподалёку, – засмеялся Александр. – Маршрут поиска я почти круговым сделал. Ищите, как изображено на карте, бо-ольшую пальму!

…Когда из кустов выскочили взъерошенные искатели клада, Шишкин облегчённо перевёл дух. Очень ему хотелось, чтобы лидировал младший отряд, – слава богу, так и получилось!

Шумно дышащая стайка будущих шестиклассников и семиклассников подлетела к заветной берёзе, которая прекрасно просматривалась с крыльца «штабного» домика. После секундной заминки, в ход пошли не столь подвернувшиеся под руку валежины, сколько сами руки. Устилающая землю под берёзой прошлогодняя листва полетела во все стороны с такой скоростью, что за ней не поспевал глаз!

– Вот! Вот!! Сунду-ук! – истошно завопил кто-то из кладокопателей. Прошлогодняя листва и комья земли взлетели взрывом! – Ура-а-а!!

Именно к этой минуте «шапошного разбора» из зарослей только и поспели старшие поисковики. Впереди, естественно, Вовка Антонов, самый длинноногий. Он по инерции сделал ещё пару шагов, потом бухнулся на землю, сплюнул и со злостью ударил обоими кулаками по прелой листве. Фиаско оказалось полным – разгромным и сокрушительным!

Младший отряд демонстративно шелестел конфетными фантиками «клада» всю оставшуюся часть субботы и всё воскресенье, хотя четыре десятка ртов могли прикончить три килограмма конфет за один присест.

Реванш! Реванш!! Реванш!!!

Вот в такой решимости старший отряд вступил в битву с младшим теперь уже на поле интеллектуальной битвы. Шишкин как раз и надеялся на такое развитие событий. К нему и стремился. Потому-то ему и хотелось, чтобы «клад» первым отыскал младший отряд.

Быть старшим значит во всём быть правым – с этим повсеместно существующим возрастным снобизмом, – от высокомерия старшеклассников до «дедовщины» в армии, от проблемы «отцов и детей» до номенклатурных интриг, – с этим идиотским убеждением другого способа бороться Александр не видел. Найти правильно и точно «болевую точку», будь то самолюбие или ещё что-то, и вовремя на неё надавить – в этом, как казалось Шишкину-младшему, и есть путь решения этой вечной проблемы, если, конечно, исключить силовой вариант: «У сильного всегда бессильный виноват…»

«Кстати, басня «Волк и Ягнёнок», – не к месту напомнил внутренний голос, – один из редких примеров, когда басня не заканчивается моралью, а начинается с неё. И заканчивается «приколом»: чтобы зарифмовать в последней строфе глагол «поволок» пришлось Ивану Андреевичу устами, в смысле пастью, Волка обозвать несчастного агнца щенком. Но правильнее было бы обозвать его козлом, потому как агнец – это не всегда ягнёнок. В ряде источников, даже православной литературы, это козлёнок. Шишкин, ты представляешь?! Готовая тема диссертации – логически связать образ невинного агнца с понятием «козёл отпущения»! Азазель! Свали все грехи на такого козла – и в пустыню его! Неплохо придумали сыны Израилевы! Но у Высоцкого вариант поинтереснее [16] См. В.С. Высоцкий. Козёл отпущения ( песня ). . Вот и Крылову надо бы концовку басни отредактировать. Типа:

«Ах, я чем виноват?» – «Молчи! Устал я слушать.