Олег Петров - Тринадцать подвигов Шишкина

– Всё готово! Садитесь жрать, пожалуйста! – спародировал «джентльменского» жулика Василия Алибабаевича Виталий. – А вообще-то, гражданин хороший, могу предсказать тебе незавидную судьбу. Недолго тебе осталось…

– С чего бы?

– А вот вспомни, что тебе все окружающие говорили, когда ты себе колуном по ножонке съездил, сам же рассказывал?

– А… Как сговорились: «До свадьбы заживет! Поправляйтесь!..»

– Первую часть пожеланий временно отставим. Сосредоточимся на второй. «Поправляйтесь!» А что это означает?

– Ну ты со мной, как с дебилом! Хотя чувствую подвох…

– Какой подвох, дарагой, э! – с кавказским акцентом воскликнул Манько. – «Поправляйся» – это означает конкретное – толстей! В меру, конечно. Кушать, дорогой, надо столько, чтобы, поднимаясь из-за стола, не переворачивать его животом. А ты? Ты же костями гремишь! Тебе шкилетов в мультфильмах играть! Ты же можешь… – Виталий перешёл на театральный шёпот, – так и партию осиротить!

Он плеснул в бокалы коньяку и поднялся с табуретки.

– Александр! Тебе нужна домовитая хозяйка! Сам ты готовить не умеешь и…

– Я вкусно режу колбасу!

– Верю! Я даже подозреваю, что ты в состоянии приготовить заливную рыбу: кусок воблы, глоток пива…

– Картошку могу пожарить, яичницу… Пельмени в кастрюлю закинуть!

– Да, да, да! И суп сварить… С аппетитной поджаристой корочкой! Но делать этого регулярно ты не будешь, потому как тебе, уверен, противно жрать в одиночку. Так выпьем же за то, чтобы в дом молодого педагога вошла молодая – ва-ах! – хозяйка! «Итак, она звалась Татьяной»? За Татьяну!

– За Татьяну – с удовольствием!

Вкушая восхитительное жаркое с картошечкой и грибами, приготовленное, как Александр предварительно самолично убедился, из банальной свининки и солёных по осени груздей, а не из экзотического деликатеса в виде голубей с водонапорной башни, Шишкин-младший, тем не менее, признался:

– Таня – замечательная женщина. Но…

– Но ты не до конца уверен, что для тебя она – на всю жизнь. Не так ли?

Шишкин грустно кивнул.

– Женись, Шишкин! «Не смотри на меня удивлённо, а женись! Это определённо!» – пропел Манько. – Женись на домовитой Танечке и – сразу заведи себе любовницу, даже можешь и не одну!

– Ты чему меня учишь? У вас с Людмилой…

– У нас с Людкой всё прекрасно. Но до женитьбы, мой юный друг, я и не подозревал, что можно неправильно поставить молоко в холодильник. И потому небезгрешен, увы… До сих пор не могу определиться, чего мне порой хочется: того, что наносит вред здоровью, вызывает зависимость или подрывает моральные устои…

Манько снял свой фирменный передник, снова встал и принял позу пролетарского вождя на броневике:

– Кто?

– Шпак.

– Что-то такое смутное в голове вертится…

– Стыдно, господин учитель! Ну были бы вы учителем физкультуры или труда… Не-ет, я не умаляю интеллектуальных способностей данных категорий преподавателей. Я даже знаю одного учителя труда, который, попадая себе по пальцу молотком, удивлённо восклицает: «Ишь ты!» Но учителю русского языка и литературы следует более внимательно и вдумчиво изучать лучшие образцы отечественной, заметьте, классики. Александр Иванович Куприн!..

Манько вышел в комнату, вернулся с потрёпанным томиком в серой обложке. Полистав, удовлетворённо кивнул:

– Так и есть. Повесть «Поединок». Глава семнадцатая. Размышления главного героя о делении российского общества на две неравные части. Цитирую: «Одна – меньшая – офицерство, которое окружают честь, сила, власть, волшебное достоинство мундира… храбрость… физическая сила… гордость; другая – огромная и безличная – штатские, иначе шпаки, штафирки и рябчики…» Ну и так далее. А вообще, как я полюбопытствовал позже, это из польского. У ляхов шпак – серый скворец. С рябчиками всё ясно – птичка ещё глупее скворца, а про штафирку нашёл только у Даля. Это – портновское. Подкладка под обшлага рукавов. Вот так-то, лейтенант запаса Шишкин!

– Убил! Напрочь убил! – восхищённо вскричал Александр. – «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь…» Признаю безоговорочно убогость своего образования! Завтра же пишу заявление директрисе о своей профессиональной никчёмности. И лечу в райвоенкомат – пусть меня призовут в ряды Вооружённых сил Советского Союза. Я хочу быть умным! И пытливым, как капитан Манько!