Олег Петров - Тринадцать подвигов Шишкина

– Я вас понял, Валентина Ивановна! – самым проникновенным образом ответил Шишкин. – Не сомневайтесь, всё будет по распорядку дня и под контролем.

– Надеюсь! – со зловещинкой в голосе кивнула директриса и подалась в дом. Забор облегчённо скрипнул…

Ровно в шесть часов вечера Александр распахнул калитку и ступил на территорию школьного интерната. От калитки к крыльцу вела бетонированная дорожка с диковинным кружевным узором. «Это кто же так постарался? – изумился Александр. – Такого и в городе не встретишь!»

Он присел на корточки и осторожно потрогал вмурованные в белесый бетон круги. Что-то до боли знакомое… «Дурак ты городской! И голову тебе лечить надо! – вернулся здравый смысл. – Да это же точильные круги! Бог ты мой, сколько же их в эту дорожку вогнали!»

– А ещё говорят, народ на селе хозяйственный!.. – Это уже вслух бухнул.

– Вы что-то сказали, Ляксандр Сергеич? Добрый вечер! – На крыльцо выплыла баба Дуся. – Так сегодня в ночь вы дежурите?! – На лице поварихи появилась такая счастливая улыбка, словно бабу Дусю на всю страну по радио и телевидению поздравил с именинами или ещё с чем-то сам Леонид Ильич Брежнев или, на худой конец, первый секретарь обкома.

– Я, баба Дуся, я.

– Это хорошо! – ещё больше обрадовалась баба Дуся и сразу радостно заторопилась протараторить: – Деток-то я, Ляксандр Сергеич, ужином покормила, девочки посуду домывают. Побегу. Столь ещё дел дома! А вы-то поужинали?

– Да, всё нормально, не беспокойтесь.

– И хорошо, хорошо. Побегу?

– Конечно, конечно… – Шишкину-младшему даже неудобно стало – чего она у него отпрашивается? – Баб Дуся, а воспитатель…

– А энтой нету, пораньше ушла… А вы никак обронили чево?

– Да нет… Чудно́ просто, что так точилами распорядились. – Шишкин потыкал пальцем в бетон.

– У нас, Ляксандр Сергеич, энтого добра!.. С мэтэмэ оне. Там же цельный точильный станок здоровущий. Как сточит круг до крайности, кады уж к станку непригодно, так и выбрасывай, а новый заряжай. А энти куда? Вота тут-то как бравенько вышло! Ой, ладно. Заболталась с вами, побегу!

– Конечно, конечно. Всего вам доброго!

– И вам, и вам! – Баба Дуся шустро подалась прочь.

Шишкин поднялся, пристыженно поглядел старушке вслед и пошёл изучать внутреннее устройство интерната и наличие его обитателей.

По списку в журнале дежурств выходило, что всего подопечных пятнадцать. Четыре парня-десятиклассника: трое кашуланских, один алейский. Пяток их одноклассниц: четверо из Кашулана и одна алейская. А девятиклассников всего шестеро, из которых парнишка всего один – Сергей Верхотуров из Шмаровки; его односельчанка Баирма Дугарова, три алейских девицы – близняшки Горшковы и Оля Караулова. И Либядова Катя из Верх-Алея… Шишкин-младший поёжился, припомнив «радушный» приём в доме Либятовых. М-да-с, в школе Катю ожидать бессмысленно. Значит-ца, реально интернатских – четырнадцать душ.

…Вечер протекал спокойно. Пока никакими мотоциклистами не пахло. Шишкин сидел в «Комнате воспитателей». По крайней мере, на двери висела такая табличка. Дверь распахнута в коридор – всё слышно, почти всё видно, входные двери под контролем. Шишкин сидел и читал «Современный французский детектив», который третьего дня купил в местном магазине. Вот тебе и «сельпо»! В городе из-под прилавка не достать, а тут – пылится на полке. Чудеса… К деревенским чудесам он старался привыкнуть, но пока это получалось с трудом. Вот ту же сметану взять. Оказывается, в ней не то что ложка стоит, – ножом резать можно! Масло да масло. Но это так, мелочи. А вот почтение перед учителем – это да! Пожилой мужик, да ещё и поддатый, навстречу идёт, а перед Шишкиным-младшим – раз! – кепочку приподнял, поздоровался… Никто из сельчан, кроме киномеханика Андрея, на «ты» не назвал, только «вы» да «Александр Сергеич». Хотя, откуда он знает, что о нём за его спиной говорят, как его косточки моют. Вообще-то, интересно было бы послушать…

– Александр Сергеевич, а можно спросить?

На пороге – одна из десятиклассниц. Хоть убей, – ни имени, ни фамилии не вспомнить.

– Можно, конечно. Что интересует?

– А трудно в институте учиться?

– Если учиться – то не трудно, а если чем другим голову забивать – сложновато.

– А чем другим? – Из-за дверного косяка высунулось ещё одно лукавое личико. Ну это Оля Сидорова, кашуланская. Это она в сочинении про Ленского и его панталоны выдала.

– А вот тем, чем вы сейчас занимаетесь, вместо того чтобы готовиться к урокам на завтра.