Николь Уильямс - Взлёт

– Нравится играть в молчанку? – окликнула я. – Да и ради бога, ты этим только доказываешь, что совершенно презираешь меня. – Пожалуй, с «презираешь» я погорячилась, но ведь Джуд действительно меня игнорирует. – Но, может, ты все-таки снизойдешь до меня и скажешь «привет»?

Чуть замешкавшись в дальнем углу бокса, он взял инструменты.

– Привет, – сказал совершенно бесстрастным голосом. – А теперь не путайся под ногами, черт тебя побери, чтобы я спокойно поменял колесо. И поедешь куда тебе надо.

Ух ты. Все хуже, чем я думала. Джуд не презирает меня – он меня ненавидит. Но я-то не ненавидела его и не пыталась это скрывать. Я прислонилась спиной к стене.

– Слышала, тебе сулят полную стипендию в любом универе, куда сам пожелаешь пойти, да? – «Мазда» поползла вверх, и мне приходилось кричать, чтобы заглушить гул подъемника.

Не сводя взгляда с машины, Джуд пожал плечами. Подъемник вздрогнул, остановившись, и Джуд подошел к спущенному колесу. Быстро глянул на меня и так же быстро отвернулся.

– Слухи. Если я и попаду в футбольный универ, то лишь на скамейку запасных. Или буду вечно калечиться, играя с парнями на полцентнера тяжелее меня.

Я не смогла удержать улыбку, она сама собой появилась на лице. Джуд снова со мной разговаривает!

– Это предложение целиком предназначалось мне? – уточнила я, постучав себя по уху.

Затрещал гайковерт – Джуд принялся откручивать гайки.

– Вообще-то, их было три.

– И чем же я заслужила целых три предложения?

– Разговаривала с моей хорошей стороной, – отозвался он, снова поглядев на меня, и еле заметно улыбнулся.

В жизни бы не подумала, что буду благодарна спустившей шине.

– Даже не представляла, что у тебя есть хорошая сторона.

Джуд выкрутил последнюю гайку.

– Глубоко зарыта. Иногда пытается пробиться что-то такое.

Сняв с оси то, что осталось от колеса, он отбросил ошметки в сторону. Вот черт, он все-таки самый отпадный парень, кого я видела.

– Как у тебя дела?

– Какой многозначный вопрос. – Джуд изломил бровь. – А как дела у придурка по имени Сойер Даймонд? – Слишком спокойно, чтобы поверить в бесстрастность.

– Ты ответил вопросом на вопрос.

Подкатывая запаску к машине, он снова глянул на меня. На этот раз – чуть дольше, буквально на секунду.

– Я только что отменил твой вопрос своим. Все равно ты не захочешь на него отвечать, так же как и я не хочу отвечать на твой, – пояснил он. – Мы квиты, все по-честному.

У этого парня самые дурацкие на свете понятия о честности. И, словно подтверждая, что могу быть еще большей идиоткой, я подняла тему, которую поднимать не стоило ни при каких обстоятельствах. Знала же, что с Джудом не прокатит.

– Джуд, – начала, разглядывая собственные ногти, – прости меня за все, что я сказала и сделала.

Он напрягся, сажая запаску на ось, а после моей фразы, казалось, и вовсе заледенел.

– Может, выразишься потуманнее?

Я не стану защищаться. Я не стану защищаться.

– Это просьба или подначка? – Да, я стала защищаться.

– Если думаешь продолжать в том же духе, – начал Джуд, затягивая гайку на колесе так, словно она воплощала собой вселенское зло, – тогда и то и другое.

Проглоти гордость. Попроси прощения. Если я хочу выбраться из разговора с честью, лучше мне послушаться внутреннего голоса.

– Прости, что тогда ночью следила за тобой. И Холли. – Я сглотнула – что-то в этом имени все еще казалось неправильным. – И прости, что наорала на тебя утром.

Он стиснул челюсти.

– На это мне давно плевать.

– Плевать? – Я скрестила руки на груди. – Тогда почему ты все еще злишься на меня так, что у тебя веко сейчас оторвется? – Да, будучи склонной к приступам ярости, я с десяти шагов замечала чужие тики.

Джуд выдохнул, уперся лбом в шину.

– Блин, да катись оно все к черту, – пробормотал, врезав баллонным ключом по стойке подъемника. – Потому что, – он поднял на меня глаза, – потому что ты поставила его слова выше моих.

У меня пропал дар речи. Сколько я ни ворочалась в ночи без сна, сколько ни анализировала, такой вариант мне в голову не приходил.

– Но я ведь не ошиблась? – медленно произнесла я. – Потому что Сойер в самом деле оказался прав.

– И в чем он оказался прав? – спросил Джуд таким тоном, что сразу стало ясно: он едва контролирует себя.

– В том, что касалось вас с Холли.

Господи, терпеть не могу это имя! Все, хватит с меня. Буду называть ее просто «она», как бродягу без роду без племени.