Владимир Караев - Частный доктор

— А по теме — легкие деньги развращают! — пожал плечами Саша. — Губят! Вот посмотри на себя — был доктор, и всё, кончился… Бизнесмен Романов!

— Неужели? — заломил бровь Леша. — А то, что моя фирма только за последний год поставила правильный диагноз более чем двумстам больным, которым не смогли этого сделать на их родине?

— Ну! — начал было Духин, но Леша напористо продолжал атаковать: — А куда записать тех, которым было отказано в лечении на родине, якобы из бесперспективности? Взяли и списали живых людей, похоронили. А мы их поставили на ноги. Сотни людей. Понимаешь, сотни! Они живы по сей день. Каждый день в фирму «Исцеление» приходят благодарственные письма. От матерей, отцов, детей, жен и мужей. Каждый божий день! Да, лечил не я. Но я, моя фирма это все организовала! Мои врачи выстроили план диагностики и привели в итоге к успеху. А теперь ты скажи… — Романов посмотрел на него в упор и тихо уронил, выделяя каждое слово: — В каком денежном эквиваленте ты сосчитаешь продление сотен человеческих жизней?!

Пауза. Дзинь!!!

Со звоном упал на арену Сашкин меч. Аватар его зашатался от размашистого удара. Красная широкая рана на груди. Неровными толчками выплеснулась на песок арены кровь. Трибуны взорвались хищным криком.

Леша поднял правую руку вверх. На экране его аватар потряс воздетым мечом — победа! Чистая и заслуженная победа!

Духин хотел что-то сказать, но его тело вдруг скрутила страшная судорога, и он обрушился на арену, выгнувшись мостиком. Он страшно замычал, из прокушенного языка на пол студии хлынула кровь. Леша застыл от ужаса, бросился к судейской трибуне. Лау там не было. Его место занял Поплаков и с наслаждением бил кулаком по красной кнопке…

Он И сейчас отчетливо помнил, как он проснулся от собственного крика, сидя на кровати. Его квартира. Его спальня. Его кровать. Белье сбилось в один мятый влажный ком. Запах крови?! Померещилось, слава богу…

В ту ночь он больше не заснул, как и не мог уснуть сейчас — сердце бухало в висках, руки тряслись.

Ну и сон, твою мать! Откуда? Почему? Чем он навеян и о чем предупреждал?

Он не смог разгадать ни тогда, в ту ночь, в которую привиделся ему этот кошмар, ни в ночь нынешнюю — ночь воспоминаний.

Воспоминания, воспоминания… Почему они его одолели? Нет, Сандра учила: «Почему — вопрос неверный. Спрашивай себя — зачем?»

Зачем именно сегодня его мучают воспоминания? Зачем?

В кино воспоминания — стандартный образ подведения итогов. Леша покачал головой — нечего пока что подытоживать. Так, что еще? Ничего! Никаких веских причин: куда ни глянь — безоблачный горизонт.

От Поплакова сообщили — проект идет полным ходом, все пучком. Все пучком, да только Сандра ушла… все хорошо, только очень тоскливо и тревожно. Одним словом — все хорошо, да ничего хорошего.

Леша невесело улыбнулся.

Если бы сон привиделся ему сегодня, вчера — было бы логично. Незадолго до завтрашнего эфира, а не… когда это было? Когда он приснился? В расцвет «Периода Сандры», вот когда! И почему он ей сразу не рассказал? Не доверял? Впрочем, сейчас уже не имеет значения. Тогда он собирался идти к Левону, советоваться — уж очень был напуган реалистичностью сновидения. Но представил, как тот свесит носатую голову набок, посмотрит косо — точь-в-точь недоверчивая ворона: «Колись — на кислоту подсел, дружище?», и раздумал.

Влад Лау, его передача… в ней нет ничего общего с тем ночным кошмаром! Солидное ток-шоу. Острые дебаты — да; брань и ругань в прямом эфире — да. Максимум — особо экспансивные противники успеют схватить друг друга за грудки, но мгновенно вмешаются ассистенты…

Время прошло, а сон, стоит лишь о нем подумать, встает перед глазами в мельчайших деталях. Лицо Духина, искаженное судорогой… Брр!

Кстати, сон — вполне в духе современности. Может, перенести на бумагу, запатентовать идею да и продать каналу «Мы»…

Поднялся с кровати — все равно не уснуть! — вышел на балкон.

Пентхаус возвышался над старой приморской застройкой времен британского мандата, словно замок феодала над ленными деревнями.

Ночь пропиталась душной влагой. Ровный постоянный шум города без перерыва создавал привычный фон. Мерцание бесчисленных разноцветных огней обрамляло черный провал моря.

Их отношения с Духиным стали иными сразу после… сразу после того, как Лазари «изменился».

Леша криво усмехнулся — обтекаемый, удобный термин он придумал, ничего не скажешь…