Дженни Хан - Око за око

Я сижу за кухонным столом, заканчиваю домашнюю работу. Тетя Бэтт болтает по телефону с кем-то из подруг и моет оставшуюся после ужина посуду. Она говорит:

– Все отлично! Мэри не дает мне скучать.

Несмотря на то что в первые дни нам было немного неловко, теперь тетя Бэтт очень рада моему присутствию. Мы установили распорядок, устраивающий нас обеих. Я пытаюсь не мешаться у тети под ногами и не отвлекать ее, когда она рисует. А она, в свою очередь, не трогает меня, если дверь моей спальни закрыта.

Когда после той ночи на пристани я очень поздно вернулась домой, тетя Бэтт еще не спала. Я умоляла ее ничего не говорить моим родителям. Если бы они узнали, то тут же бы собрали вещи, сели в машину и приехали, чтобы забрать меня. Тетя Бэтт ничего не обещала, но родители еще не объявились на пороге, так что, значит, она им ничего не сказала.

Вот такая она классная тетя.

Как только тетя Бэтт уходит спать, я тихонько выхожу на улицу и жду Кэт, сидя на обочине с вытянутыми вперед ногами. Ни в одном из домов не горит свет, лишь далеко-далеко вниз по холму я с трудом различаю луну, подсвечивающую воду. Если как следует прислушаться, можно услышать океан.

Наконец-то за холмом появляется кабриолет с выключенными фарами, и я вскакиваю с бордюра. Кэт останавливается прямо напротив меня.

– Привет! – говорит она. – Ну что, готова?

– Еще как! – отвечаю я, протискиваясь в дверь на заднее сиденье. – Дождаться не могу, когда получу права.

Я, конечно, люблю свой велосипед, но с правами могла бы поехать куда угодно. Естественно, только если тетя Бэтт разрешит мне взять ее машину.

Поворачиваясь, Кэт говорит:

– Почему ты сидишь сзади? Я тебе не таксист.

Я краснею.

– Не знаю. Я думала, Лилия сядет впереди.

Я чувствую себя глупо и неуклюже. Набирая скорость, Кэт ворчит:

– Разумеется, она ничего меньшего и не ожидает. Для принцессы Лилии все только лучшее!

– Мне правда все равно, – успокаиваю я ее, наклоняясь вперед.

Кэт фыркает.

– Разумеется!

Но она говорит это по-доброму, как будто комплимент.

Вскоре мы подъезжаем к дому Лилии. Он очень большой и современный. Это даже не дом, а настоящий особняк. Лилия живет в самой богатой части острова, Уайт Хэвене. Большинство домов здесь окружено кирпичными заборами так, что их совсем не видно. И такой простор вокруг! Участки стоя́т далеко друг от друга, и в каждом есть огромный гараж на несколько машин, роскошные сады и ухоженные газоны.

Кэт выключает двигатель и фары. Сдувая челку с глаз, она говорит:

– Лилия опаздывает. Очень на нее похоже: не думать ни о ком, кроме себя.

Я улыбаюсь, но решаю не озвучивать свои мысли о том, что Кэт тоже опоздала.

Пока мы сидим в темноте, поднимается сильный ветер. Кэт застегивает толстовку и поворачивается ко мне.

– Тебе не холодно? В багажнике должна валяться рабочая куртка Пэта.

– Нет, – отвечаю я, похлопывая себя по бледно-розовым шортам. – Мне совсем не холодно. Думаю, я слишком взбудоражена!

И вот появляется Лилия. На улице так темно, что я вижу только ее лицо, пока она не подходит ближе. Она крадется по подъездной дорожке, одетая во все черное: черную водолазку, черные легинсы, черные туфли-балетки.

Кэт заливается смехом.

– О боже мой!

Лилия подбегает к машине, запыхавшись.

– Привет! – говорит она, забираясь на пассажирское сиденье.

– Лилия, мы же не банк собираемся грабить! – продолжает смеяться Кэт. – Ты чего так вырядилась?

Лилия защищается:

– Мы должны быть осторожны! – потом она бросает взгляд на меня и хмурится. – О, ладно. Видимо, это неважно.

Я чувствую, что снова сделала что-то не так. Мы одного возраста, но эти девчонки кажутся гораздо старше меня.

Дом Алекса находится недалеко от особняка Лилии, в нескольких километрах. Он такой же большой, но более традиционный, кирпичный. У них даже есть собственная пристань, к которой привязана яхта. Как только мы подъезжаем ближе, Кэт замедляется и гасит фары. Машину она паркует на расстоянии нескольких домов.

Мне не верится в то, что́ мы делаем.

– Все помнят план действий? – спрашивает Лилия нас обеих, но через зеркало заднего вида смотрит только на меня.

Мы решили, что я буду стоять на стреме. Я рада, что мне не придется взламывать машину. Тетя Бэтт, может, и классная, но, если ей придется вытаскивать меня из тюрьмы, она вряд ли станет скрывать это от моих родителей. А учитывая, как они за меня волнуются, после такого меня закроют дома на всю оставшуюся жизнь.