Виктор Пелевин - Тайные виды на гору Фудзи [litres]

На экране замелькали косые кресты и номера – видимо, монтажный блок кончился.

Жизель погасила проектор и зажгла свет. Незнакомка встала с кушетки.

Она была высокой и стройной, с выкрашенными в соломенный цвет короткими курчавыми волосами (словно ее голова была покрыта пеной для бритья). Несколько секунд она смотрела на Таню, а потом улыбнулась сахарными зубами – и протянула ей руку.

– Кларисса.

– Таня, – ответила Таня. – Very nice to meet you… [17] Приятно познакомиться.

– Можно по-русски, – без акцента сказала Кларисса, внимательно ее разглядывая. – Я вообще-то из Одессы. Уехала в восемь лет. Афроамериканец у меня только папа, примерно как у Обамы… Вот, значит, кому нынче снятся сны Аманды… Интересно. Очень интересно.

Таня почувствовала, что ее тянут за руку. Это была Жизель.

– Пошли на кухню, – сказала та. – Я сделала смузи с дыней и протеином.

Белковый шейк оказался вкусным – он чуть напоминал сладкие молочные коктейли из детства.

– Вы тут без меня обойдетесь? – спросила Жизель. – А то мне тренироваться надо.

Таня поняла, что деликатная Жизель хочет оставить их вдвоем.

– Обойдемся, конечно, – сказала Кларисса. – Нужна будешь, позовем.

Жизель вышла. Таня с Клариссой сели за стол.

– Как тебе этот «Неравный брак»? – спросила Кларисса.

– Если честно, – вздохнула Таня, – моя история.

– Не только твоя. Быть трофеем – судьба практически любой сексуально привлекательной женщины в нашем мире. Иногда горечь смягчают дети. Но чаще… Чаще, увы, дети ее добавляют.

– Может, лучше быть некрасивой?

– Это не выход, – ответила Кларисса. – Красивых женщин патриархия выкидывает на помойку, выжав из них все соки. Некрасивых сразу.

– А в чем тогда выход?

– В борьбе, – сказала Кларисса. – Мы должны захватить финансовые и политические рычаги этого мира. Только после этого мы сможем осуществить тот великий культурный поворот, которого ждет история – и победить мировую хуемразь.

Таня не слышала этого слова раньше. Оно понравилось ей сразу. Коротко, точно и по существу.

– Мы – это кто? – спросила она.

– Мы называем себя «Новыми охотницами». Las nuevas cazadoras. Тебе приснился сон Аманды. Это значит, что ты должна стать одной из нас. Вернее, не должна. Можешь.

– Это что, тайное общество?

– Не совсем тайное, – ответила Кларисса, – и не совсем общество. Это не иерархическая организация, а сетецентрическая структура. Она зародилась в Америке около сорока лет назад – и с тех пор постепенно, как грибница, прорастает сквозь ткань современного мира. Нас пока не слишком много, и мы держимся в тени. Но наши ряды растут. Настанет день, когда мы выйдем из сумрака и победим.

– Это какой-то феминизм?

Кларисса улыбнулась.

– Феминизм – это очередная игрушка патриархии. Он беззуб и слаб. Если хочешь, мы – это эзотерический феминизм.

– В каком смысле эзотерический?

– Примерно в том, в каком Гурджиев называл свою систему эзотерическим христианством. Но мы не просто эзотерический феминизм, мы еще и боевой феминизм.

Таня поняла, что расспросы не обязательно сделают предмет яснее – может случиться ровно наоборот. Но все-таки она решила задать Клариссе еще один вопрос.

– А почему ты уверена, что мне приснился сон Аманды?

– Ты не одна, кому он снится. Там могут меняться некоторые нюансы, даже действующие лица. Но общий рисунок всегда один и тот же. Чтобы узнать его, достаточно нескольких вопросов.

– И в чем смысл этого сна?

– Это действительно один из снов Аманды Лизард. Мы узнаем по нему тех, кто может войти в наши ряды.

– Кто эта Аманда?

– Ты когда-нибудь слышала о сестрах Дворкин?

– Нет.

Кларисса улыбнулась.

– Ты, скорее всего, знаешь об одной из них. Просто не помнишь. Андреа Дворкин – очень известная американская писательница и феминистка.

Таня только пожала плечами.

– Но Андреа для нас не особо важна. У нее была сводная сестра, о которой мало кому известно. В открытом доступе сведений об этом родстве нет. Эту сестру звали Аманда. Аманда Дворкин. Она тоже была яростной феминисткой, писательницей – и одновременно одной из учениц Карлоса Кастанеды. Вместе с ним она участвовала в разработке гимнастики «Tensegrity». Слышала про такую?

Все эти имена и названия ничего не говорили Тане – но она сделала серьезное и напряженное лицо, словно припоминая что-то. Признаться, что она не знает ни про Аманду Дворкин, ни про Тенсегрити, было стыдно.

– Но вскоре пути Аманды и Карлоса разошлись. В отличие от других его учениц, Аманда не проводила семинаров по патриархальной магии. Ее книги были посвящены социальным и культурным вопросам. Но главную цель своей жизни она видела в создании особой энергетической практики для женщин.