Виктор Пелевин - Тайные виды на гору Фудзи [litres]

Постепенно она стала ощущать боль в ногах – особенно когда наступала на мелкие острые ветки или спотыкалась о корневища. Иногда все захлестывала обида, и тогда она опять начинала плакать.

Слез было очень много, их приходилось вытирать черными от земли руками (не снимать же полотенце), и Таня догадывалась, что ее лицо стало совсем грязным. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь ее видел, поэтому, заметив между стволами человека, она спряталась за дерево.

Это был грибник, лысый седобородый дядька в старом военном ватнике (только увидев этот ватник, Таня поняла, как замерзла). Грибник сидел перед своей корзиной боком к ней и заботливо перебирал мелкие остроконечные опята. Рядом на земле лежал худой старый рюкзак.

Заметив возле рюкзака воткнутый в землю нож, Таня испугалась. А потом подумала, что ничего страшнее люди с ней уже не сделают, и вышла из-за дерева.

Грибник поднял глаза.

– Ты чего, дочка, заблудилась?

Таня кивнула.

– Сама откуда? С Москвы?

Таня снова кивнула. Грибник поглядел на ее полотенце.

– Купалась?

Таня кивнула опять.

– А где купалась, помнишь?

Таня отрицательно покачала головой.

– А вещички твои где?

Таня мотнула головой куда-то в сторону и вверх. Грибник, похоже, не удивился.

– Тебе холодно, – сказал он. – На вот, хлебни…

В его руке появилась плоская стальная фляжка с красной эмалевой розой, обвивающей черный крест. Таня послушно взяла ее и сделала пару обжигающих глотков. Это было что-то очень крепкое и, скорее всего, самопальное.

– В общем так, – сказал грибник, – лезть в твои дела не хочу, но помочь тебе надо. Бери ватник и сапоги. А полотенце обернешь вместо юбки. Тут до станции меньше километра. На билет дам, а дальше сама.

– А вы в чем пойдете? – открыла наконец рот Таня.

– У меня в рюкзаке кроссовки, – ответил грибник. – Утром роса была, а сейчас сухо. Мне рядом, дойду. Одевайся.

Таня молча сделала как он сказал – только отошла переодеться за толстое дерево. Из обернутого вокруг бедер полотенца получилась вполне убедительная юбка годной длины, а сапоги оказались велики совсем немного.

– Где станция?

– Иди вон туда, – показал грибник. – Метров через триста выйдешь на дорогу, и направо.

– Спасибо, – сказала Таня без всякого выражения.

Грибник внимательно поглядел на нее еще раз.

– И вот что еще, дочка, – сказал он. – Я тебе телефон запишу. Как в Москву приедешь и оклемаешься, позвони. Спроси Жизелло.

– Сапоги с ватником отдать? – догадалась Таня.

– Это тоже. Но главное, тебе ведь помощь нужна. Ты почему здесь очутилась, понимаешь?

– Заблудилась.

– Ты не в лесу заблудилась, а в жизни, – сказал грибник. – Лес это видимость… И на меня ты не просто так вышла. Но я уже старый, помочь тебе не смогу. А вот Жизелло сумеет.

Грибник достал шариковую ручку и некоторое время рылся в карманах в поисках бумажки, но ничего не нашел. Тогда он оторвал от березы кусок коры и наполовину написал, наполовину прокарябал на нем какие-то слова и цифры.

– Не тяни, – сказал он. – Позвони, как приедешь. Потом ты в себя придешь, и думки заедят. А сейчас ты мертвая. И поэтому совсем новая и сильная.

– Спасибо, – без выражения ответила Таня.

– Жизелло поможет, – повторил грибник. – У него такой… Ну, как бы тебе сказать, тренинг специально для женщин. Ты не подумай только, что это обычное московское фуфлогонство. Там все по-серьезному.

Таня кивнула.

– Теперь иди… Вот тебе на электричку. На метро тоже хватит.

Только в электричке Таня поняла, что даже не спросила, как зовут ее спасителя. Она вынула из ватного кармана кусок бересты и прочла под круглыми большими цифрами:

Павел Васильевич, подумала она. Вот почему у таких Павлов Васильевичей никогда нет денег – а только доброе сердце?

Впрочем, тут же поправила она себя, почему же нет. На электричку ведь он и дал. Только у таких Павлов Васильевичей деньги на самом деле и есть. Это у списка «Форбс» их никогда нет. Если смотреть из правильной перспективы.

В вагоне на нее изредка поглядывали – не на юбку с ватником, а на грязное от лесных слез лицо.

Сойдя на платформе «Коломенское», Таня пересчитала монеты. Хватило не только на метро, но даже на бутылку минеральной воды, чтобы умыться. Полицейский у турникета на «Варшавской» покосился, но не сказал ничего.

У двери в квартиру ее ждал курьер в оранжевой безрукавке. С ним был запечатанный скотчем пластиковый пакет. Вещи и документы, догадалась Таня.