Юрий Любопытнов - Озеро призраков

— Это мягко выражаясь, — усмехнулся Никита Тимофеевич.

Генерал бросил на Туляклова быстрый взгляд:

— Ты владеешь информацией о…

— Ещё бы! Я его раньше курировал, как говорили в до перестроечное время. Но это было давно, до Афгана…

— Много воды утекло. Начальство тогда здорово перепугалось. Не знало, что делать. Перестройка горбачёвская помогла. Денег не стали выделять, и объект закрыли.

Владислав Петрович выдвинул ящик стола, достал толстую чёрную папку с ярким ярлыком.

— Ты мне сказал, что нужны данные по войсковой части, что была на гряде озера Глухого. Я выписал из архива вот эти документы. Их не очень много, и вполне понятно, почему. Но кое-что имеется. Я не успел досконально познакомиться с ними, так — перелистал. И вот, что я тебе скажу: это был довольно-таки страшный объект. Там оч-чень серьёзными исследованиями занимались. Я не думал, потому что всего не знал. Пожалуй, почище атомной бомбы. Кроме этой папки, ничего наскрести больше не удалось, как это ни странно. Никаких сведений о личном составе, ничего…

— А конкретно можешь сказать, чем там занимались? Мне это необходимо знать.

— Ты мне сначала скажи, для чего тебе все это нужно? Объект закрыт. Чего ворошить старое.

— Нужно, Владислав Петрович. Очень нужно. Слушай мой рассказ.

И Никита Тимофеевич подробно рассказал генералу всё, что знал: о видениях Николая, убийстве «Кости-капитана», летающем ящере, ночном госте дуровцев с обмотанным шарфом лицом. И, закончив рассказ, добавил:

— Самое интересное то, что объект снова заработал.

— Не может этого быть! — Генерал даже привстал на стуле от неожиданного сообщения.

— Я тебе приведу примеры.

— Ты считаешь, что эта чертовщина связана с вновь работающим объектом?

— Считаю.

— А зачем твои друзья сунулись на эту гряду? — спросил генерал.

— У нас вроде бы не запрещается бывать там, где хочется. — Туляков сделал вид, что удивлен вопросом генерала. — Не они, так бы другие обнаружили…

— Я так, к слову, — махнул рукой Владислав Петрович. — Не бери в голову.

— Естественно, какой-то интерес у них был, — продолжал Туляков. — Один из них художник, пишет картины, а природа там…

— Вопрос исчерпан. Считай, что я его не задавал. — Генерал нахмурился. — Странно, что объект вновь заработал, если верить твоим друзьям. В этой папке лежит приказ о закрытии объекта, о ликвидации лабораторий, о частичном аннулировании оборудования и консервации объекта. Стоит дата, подписи, печати. Не мог он заработать. Если бы он снова начал функционировать, наше ведомство наверняка бы знало. Нас не могли обойти. Ты чем подтвердишь, что объект работает, кроме того, о чём мне рассказал?

— Дрожание земли и подземный гул.

— Это может говорить и о другом.

— Объект не обесточен. Все его коммуникации, электрические сети находятся под напряжением.

Владислав Петрович разгладил лист папки рукой:

— Это точно?

— Я доверяю им. Афанасий мой сослуживец по Афганистану.

Генерал сдвинул брови:

— Если так, то дело серьёзное.

— Ещё бы. Объект питался от дизельных станций, выходит, они опять заработали?

— Мне надо вплотную ознакомиться с документами. В свете твоих сообщений они требуют детальнейшего изучения. Дашь мне два-три дня?

— Не много?

— Раньше не успею. Я ж не только бумаги буду читать, я подниму своих людей, пусть они прощупают, что надо. Правда, кроме этой папки в архиве ничего нет. Я созванивался, пусто и в министерстве обороны, и в областном управлении вашем.

— Всё уничтожено?

— Под чистую.

— Сожгли документацию на месте, чтобы не возиться? — спросил Тюляков.

— Если бы так. — Генерал сделал значительную паузу. — Если бы так, Никита Тимофеевич, — повторил он, вставая с кресла и прохаживаясь по кабинету. — Теперь мне многое стало ясным. Дело в том, что документы были сданы в КГБ, но…

— Неужели пропали?

— Совершенно точно. Пропали папки с делами. Но опись осталась. По ней можно судить, что самое важное кануло в Лету.

— Разгильдяйство! Одно государство перестало существовать, а другому было не до этого. Ты же помнишь, какая шумиха в прессе, по радио, телевидению была поднята: армия нам не нужна, долой КГБ. До бумаг ли было!