Эдуард Поляков - По любви [сборник]

– Да, сложная штука жизнь, наверное, особенно здесь, в городе.

– Просто многим порой хочется взлететь высоко-высоко над людьми и с этой высоты смотреть на них уже всю оставшуюся жизнь, и тут годятся все возможные средства, ибо жизнь человеку даётся только один раз. Примерно так говорил Павел. Он всегда считал меня вещью и ухаживал за мной как за вещью, разве что только в коробку не упаковывал…

Помолчали. Владимир достал сигарету, но курить не стал.

– Что же вы будете теперь делать?

– Уеду.

– Куда же?

– У меня за городом есть дом в деревне.

– А с квартирой, с работой как же?

– Пусть возьмёт себе. А работать буду в школе, у нас в сельской школе.

Полина встала, подошла к окну. Задумалась.

– Город прекрасен ровно настолько, насколько и жесток. Не каждому удаётся справиться с этой махиной, только гениям и большим пройдохам навроде Павла моего. Я думала, у меня получится по-честному. Ошиблась.

– Не беда. У меня тоже ничего здесь не вышло, ну и что ж? Поеду домой, поправлю дом, буду жить там, где родился. И все пойдёт своим чередом.

– Уж сколько таких было. Лучше там, где нас нет, вы хотите сказать?

– По-моему, так. Только хочу уточнить: всегда лучше там, где есть другие, им, другим, и лучше.

– Мы с вами для кого-то тоже другие…

– Вот этот кто-то и думает так же про нас, что нам лучше, чем им. Так и живём.

В это время в дверь позвонили. Полина вздрогнула, испуганно посмотрела сначала в коридор, потом на Владимира и прошептала:

– Это он. Полжизни бы отдала, чтоб только не видеть сейчас этого человека. Владимир, будьте добры, откройте…

Задков пошёл в коридор, открыл дверь и пропустил Жгуна в квартиру. Жгун разделся и, причёсываясь перед тёмным зеркалом, сказал:

– Я не стал открывать своими ключами. Вдруг у вас тут что, – и сразу прошёл на кухню. – Здравствуй. Что решила?

– Я уезжаю.

– Если не секрет, то куда?

– Тебя это не касается.

– Прекрасно. Тем более что я догадываюсь куда. В старый дом матери своей? Что ж, поезжай. Места там прекрасные. Дров, я надеюсь, тебе на зиму хватит, а если не хватит, то твой очередной дружок тебе поможет. Так что будем делать с квартирой?

– Забери себе.

– Вот как?! Интересно. И это ты на полном серьёзе? Хорошо, тогда напиши заявление, что ты отказываешься. У тебя есть бумага? Ах. Да, я на всякий случай с собой захватил. Вот. И образец такого заявления вот тоже взял-таки. – Жгун достал из кожаного дипломата несколько листов и положил перед Полиной на кухонном столе. Полина стала писать. – Если что не так, потом исправим. Признаться, я ожидал такого варианта, зная твой характер. Ты думаешь, мне должно быть стыдно? Отнюдь. Отнюдь. Что же, ты всё решила, тебе и ответ держать впоследствии за свои поступки. Но я не благороден, нет. И как ты когда-то принимала мои подарки, теперь приму твой, правда, я могу заплатить, если хотите. Сколько бы вы хотели за свою половину?

Полина дрожала. Владимир видел, ещё несколько таких слов, и она расплачется, но вмешиваться в этот разговор не решился. И когда Полина протянула Жгуну бумагу и сказала, что ей ничего не нужно от него, Задков подошёл к нему, быстро прячущему документ в дипломат, и спросил:

– Ну, получил своё? А теперь убирайся вон.

– Что?! Что-о-о?! – Жгун высоко задрал голову, пытаясь показать всем видом, что именно он теперь хозяин положения здесь.

– Вали, говорю, отсюда! – Владимир снисходительно улыбнулся.

– Это ты мне?! Ты, лимита беспортошная, да я сейчас милицию вызову, и тебя тут же посадят. Моя квартира. Я могу при желании тебя засадить, ибо жилище, как написано у нас в законе, и ты об этом должен знать, неприкосновенно. Так что помолчи лучше и знай своё место…

Жгун не успел договорить. Владимир подошёл к нему, схватил за полы пиджака, приподнял над полом и процедил сквозь зубы:

– Я своё место знаю, сука. Сейчас я покажу тебе твоё.

При этих словах он протащил Жгуна до двери и, отомкнув дверь, одной рукой пустил его с лестницы. Жгун летел неуклюже и неудачно, ударился о поручень, разбил голову. Поднимаясь со ступенек и держась за окровавленную голову рукой, проговорил:

– Ну всё, ждите гостей. Вы своего добились.

И медленно пошёл вниз. Полина вышла на площадку и с ужасом посмотрела на Задкова.

– Что вы наделали, сумасшедший? Он ведь в милицию пошёл.

– Сам не знаю, сорвался вдруг. Не могу поверить. Простите…

– Честно говоря, и я бы ему дала… Но он так больно ударился…

– Поделом ему…