Эдуард Поляков - По любви [сборник]

– Простите, ребята…

Её рейс задерживался. Мы пили кофе с булочками в буфете. Ритка смеялась. Отдала свёрнутый в несколько раз листочек с записанным на нём ещё в санатории адресом.

Перед уходом на регистрацию, пожав руку Гарику, посмотрела на меня. Положила обе руки мне на шею и шёпотом попросила:

– Лёшенька, Лёличек мой родной, поцелуй меня. На прощанье. В щёчку.

Я поцеловал.

Она подняла свой чемодан. Махнула рукой. И ушла, не оборачиваясь.

На следующий день улетал из Одессы и я.

Потом мы писали друг другу письма. Пять писем Маргарите Желанной в Омск написал я. И пять писем пришло в Москву на мой адрес из Омска. Четыре от Риты. А одно, короткое, от её мамы.

Она просила больше не писать Риточке, потому что Риты больше нет. Она ушла. Болела. Лежала в больнице. Врачи пытались сделать всё возможное. Ах, как бы я был счастлив, если бы её мама меня обманула – и Рита была бы жива.

Но она ушла. Нет бы мне её забыть… А не получается. Спустя тридцать лет смотрю на старую чёрно-белую фотографию, на которой ребята из санатория «Юность» расположились фотографироваться после посещения знаменитых одесских катакомб. Единственная наша совместная с Ритой фотография. Я сижу на корточках, а она стоит рядом, положив мне руку на плечо.

Глажу загрубевшими пальцами её милое личико и тихо шепчу:

– До свиданья, Ритка, желанный мой друг.

Решили мы с моим дружком Димкой пойти за грибами на Далёкое озеро. Был конец июля. Перед нашим походом жара стояла над подмосковной деревней Артюхино ужасная. Солнце палило землю нещадно. А к вечеру небо нахмурилось. Налетела огромная чёрная туча с ураганным ветром. Бабахнула громом. Злилась молниями. И рассердилась наконец косым проливным дождём с ручьями и пузыристыми лужами.

На следующее утро ещё до рассвета мы вышли из своих изб поодиночке и встретились за околицей, оба с большими корзинами и персональными ножичками в них.

– Ты в кроссовках? – спросил Димка. Он был в сапогах. – Сыро же.

– Не люблю в сапогах. Тяжело. Шквалындать только. Устанешь быстро.

– Ну смотри.

Через какое-то время мы стояли на остановке и ждали прибытия первого автобуса, который отправлялся по расписанию в четыре двадцать. Подошёл автобус. Мы плюхнулись на сиденья и сразу уснули, прислонившись друг к дружке головами в кепках. А спустя полчаса вывалились полусонные грибники из дверей на конечном кругу в Ново-Спасском и зашагали по грунтовке вдоль зарослей заполонившего бесхозные поля борщевика.

Вдали уже показался лес, когда Димка стал чесать затылок под кепкой:

– А как пойдём? Слева или справа закрутим вдоль озера?

– Давай справа. Там в ёлочках белые водятся.

– Ага. А ты компас взял?

Я дёрнул молнию на своей защитной куртке. На груди блестел перекинутый через шею на верёвочке пластмассовый компас.

– На месте.

Мы вошли в лес. До озера надо было идти километра четыре по лесной дороге, наезженной когда-то тракторами, а теперь кое-где заваленной упавшими деревьями, через которые мы, кряхтя, перелезали.

– Может, сразу нырнём? Поглядим? – Димке не терпелось сунуться в лес. Так ему хотелось поскорее увидеть добычу.

– Успокойся. Дойдём до места – наберём.

Он попрыгал немного, досадливо покряхтел, но успокоился.

Через час мы были у озера. Солнце всходило над кривой полосой деревьев. Лёгкие нити тумана рассеивались над зеркалом озёрной глади. Гнусили над ухом проснувшиеся назойливые комары.

– Может, искупаемся? – Димка, расплывшийся в блаженной улыбке, глядел на утреннее озеро и почёсывал шею.

– Не расслабляйся. Мы сюда не купаться пришли. А за грибами. На обратном пути макнёмся. А пока по холодку – айда на дело.

Узенькой, едва приметной лесной тропинкой ещё через какое-то время мы вошли в открытый когда-то для меня бабушкой ельник с редкими берёзками. И дело пошло.

Белые были разные. Огромные коричневые шляпы маяками звали нас собирать очередную грибную семью. Пузанчики-крепыши прятались в хвое. Мы с радостью выкручивали их оттуда одного за другим, хвалились друг перед другом чудесными лесными дарами и укладывали их в корзины.

Круги ярко-жёлтых лисичек манили собрать их на жарёху. Но мы махали на них руками и бежали за очередной партией белых, сбивая по дороге красные шляпки невезучих мухоморов. За какой-то час наши огромные корзины были полны грибов. Азарт не утихал. Мы достали пакеты. Пакеты тоже наполнились быстро.