Эдуард Поляков - По любви [сборник]

Ведёт каждого из нас по жизни своей самобытной тропинкой наша родная русская речь – хранительница традиций и песенница, учительница и наставница, в горе и радости, в творческом порыве и в любовном признании, в дружбе и подвиге.

И тропинка эта вольётся где-нибудь в большую и светлую дорогу – ведь русский язык, как и русский народ, бессмертен. Разве не так?

Нет бы её забыть…

И не выходит. Мчатся года. Сменяется век, обновляя целое тысячелетие.

И в этом другом тысячелетии в памяти вдруг оживёт образ девочки-подростка из далёкого города Омска.

Пушкин в стихотворении «Осень» заметил: «Жива ещё сегодня – завтра нет». И вот уже Риты нет на свете, а я закрываю глаза и вижу её жгучие карие глаза, густые чёрные волосы, заплетённые в тугую косу с резиночкой от велосипедной камеры в хвостике и влажные тонкие губы, которые поцеловал когда-то, обжёгши первым в её жизни поцелуем.

Почему-то так бывает. Живёт человек своей жизнью. Встречаются ему люди. Нахлынут события. Радуется человек и грустит. Жизнь его идёт. И всегда остаётся он с нею один на один. И продолжается она на земле почему-то независимо от того, кто и что в ней существует.

Сегодня существует одно поколение. Завтра другое. И дальше пойдёт она, когда по её непреложным законам нас уже не будет на свете.

Познакомились мы с Ритой в Одессе. Выдали мне, как студенту автотранспортного техникума и активисту мужской агитбригады «Оптимист», через студенческий профсоюз путёвку в одесский санаторий «Юность».

Ездили краснорубашечники-агитбригадчики по соседним с Московской областям. Агитировали, чтобы советские школьники, выучившись до восьмого или десятого класса, приходили учиться в наш автотехникум. Читали стихи на сцене. Вспоминали здесь и героические события Великой Отечественной. Словом, были достойной молодой гвардией советских автомобилистов.

Агитировали хорошо. В техникум поступать молодёжи приходило много. За это и поощрили одного шестнадцатилетнего третьекурсника.

Отправился я поездом из Москвы в Одессу в 1986 году. Давно это было. Теперь уже нет никакого санатория «Юность». Одесса другая. Заграница теперь. Чужая страна. Новые люди.

Но кусочек жизни в этом удивительном солнечном и тёплом городе навсегда останется на маленькой планете – в моём сердце.

Московский поезд пришёл вечером. Смеркалось. Я вышел на улицу у Московского вокзала с чемоданчиком в руке и спросил у бабули, засыпающей из стеклянного гранёного стаканчика семечки своим покупателям в газетные кульки, как мне найти свой санаторий.

Бабуля продала мне сначала кулёк семечек за пятнадцать копеек, а потом махнула рукой в сторону трамвайных путей и сказала, что мне ходить «тудой».

И тут я увидел её.

Она стояла на ступеньках поодаль от меня с большим коричневым чемоданом в руках. Смотрела на меня и застенчиво улыбалась в свете зажигающихся уличных фонарей. Я исподлобья поглядел на неё. Точно не из Москвы. А приехала, видать, тем же поездом. Худенькая. В тоненьком летнем платьице. Босоножки. Ну и чемоданище!

Я уже было двинулся в путь, когда она шагнула вниз со ступенек и окликнула меня:

– Мальчик, постой, а?

Потом уже я догадался, почему она меня назвала мальчиком. Был я невысокого роста. Коротко острижен. В футболке и шортах. И совершенно не подходил под обращение «молодой человек».

Пришлось остановиться. После своего «постой, а?» она с радостной улыбкой заспешила ко мне.

– Ты, случайно, не в санаторий «Юность»? Пойдём вместе! Мне тоже туда. Ладно?

Ладно так ладно. Мы пошли искать дорогу вместе. «Чемоданчик» её перекочевал, естественно, ко мне. И она всё время забегала вперёд и спрашивала, не тяжело ли мне его нести…

Мы сели на кругу конечной остановки в подошедший трамвай. Она представилась. Маргарита. Из Омска. Тоже по путёвке из медицинского училища. Учится на фельдшера. Мы ехали до какой-то станции. Люди подсказали, где нам выходить.

За невысоким прозрачным забором с металлической калиткой на входе, прячущиеся в тени деревьев и кустарников, показались двухэтажные корпуса молодёжного санатория. Столовая. Клуб. Стадиончик с лавочками вместо трибун. Аллейки. Скамеечки.

Оформлялись в первом корпусе. Дежурная медсестра посмотрела наши путёвки. Записала что-то в толстый журнал.

– Ну, гагарочки мои, с приездом! Сейчас вас разведу по палатам. Девочки у нас во втором корпусе. Мальчишки в третьем. Получите бельё постельное – кроватки заправляйте. И поспите. А утром придёт главврач Вебер и оформит вас как положено. Выдаст санаторные книжки. Будете процедуры проходить. Санаторий у нас хороший-хороший! Всех вылечим! Ребяток много. Со всех концов Советского Союза. Море тёплое. Солнце жгучее. Накупаетесь. Назагораетесь. Отдохнёте. И по домам! Учиться! Грызть кавун науки! Добре, хлопцы, добре!